Убитая пирамида

– Позвольте мне выразить удивление. Вам не кажется, что речь идет о совсем другом процессе?

– Эти люди, на мой взгляд, имеют отношение к разбираемому нами делу.

– Ни Кадаш, ни Чечи под моим началом не служили.

– Потерпите немного, полководец.

Ашер недовольно взглянул на химика краем глаза. Внешне он держался весьма непринужденно.

– Вы работаете для армии в особой мастерской, и ваша задача – совершенствование вооружения?

– Да.

– На самом деле вы исполняете две должности: одну, официальную – при свете дня, в дворцовой мастерской, другую, куда менее заметную – в тайной мастерской в казарме.

Чечи в ответ только кивнул.

– Из-за попытки ограбления, произведенной зубным лекарем Кадашем, вы перенесли мастерскую в другое место, но в суд подавать не стали.

– Я обязан соблюдать тайну.

– Будучи специалистом по металлам и процессу литья, вы получаете сырье от армии, складируете его и переписываете.

. – Разумеется.

– Почему вы скрывали слитки небесного железа, предназначенные для ритуальных целей, и тесло из того же металла?

Вопрос поразил присутствующих. И сам металл, и названный предмет относились исключительно к сакральной деятельности храмов; их хищение каралось смертной казнью.

– Я ничего не знаю о существовании этого сокровища.

– Как вы объясните его появление в вашей мастерской?

– Злой умысел.

– У вас есть враги?

– Сделав так, чтобы меня осудили, можно положить конец моим исследованиям и нанести вред Египту.

– По происхождению вы не египтянин, вы – бедуин.

– Я забыл об этом.

– Вы солгали смотрителю особых мастерских, сказав, что родились в Мемфисе.

– Мы просто не поняли друг друга. Я имел в виду, что чувствую себя коренным жителем Мемфиса.

– Армейские власти проверили и подтвердили ваше утверждение. Не в вашем ли ведении, полководец Ашер, находилась служба проверки?

– Возможно, – пробормотал тот.

– Таким образом, вы утвердили ложь.

– Не я, а чиновник, работавший под моим началом.

– По закону вы в ответе за ошибки своих подчиненных.

– Согласен, но кто же станет проверять такие мелочи? Писцы ежедневно ошибаются при составлении донесений. Кроме того, Чечи стал настоящим египтянином. Его деятельность свидетельствует об оказанном ему доверии, которое он вполне оправдал.

– Существует, однако, иная версия изложенных фактов. Вы давно знаете Чечи, познакомились с ним во время одной из первых своих азиатских кампаний. Вас заинтересовало его дарование химика; вы облегчили ему путь на территорию Египта, умолчали о его прошлом и обеспечили работу в области разработки оружия.

– Чистые домыслы.

– Небесное железо – не домысел. Зачем оно вам понадобилось и почему вы передали его Чечи?

– Все это выдумки.

Пазаир повернулся к присяжным.

– Прошу обратить внимание на то, что Кадаш – ливиец, а Чечи – бедуин из Сирии. Я считаю, что эти двое действовали сообща и были связаны с полководцем Ашером. Они давно готовят заговор и рассчитывали перейти к решительным действиям, используя небесное железо.

– Это всего лишь ваше убеждение, – возразил полководец. – Вы не располагаете доказательствами.

– Признаю, я установил лишь три непреложных факта: лжесвидетельство Кадаша, ложное заявление Чечи и административная небрежность ваших служб.

Полководец вызывающе скрестил руки на груди. Пока судья был просто смешон.

– Второй аспект моего расследования, – продолжал Пазаир, – происшествие у большого сфинкса в Гизе. Согласно официальному документу, подписанному полководцем Ашером, пятеро ветеранов, составлявшие почетную стражу памятника, погибли в результате несчастного случая. Вы это подтверждаете?

– Да, я поставил на этом документе свою печать.

– Это изложение событий не соответствует действительности.

Ашер встревожился.

– Армия оплатила похороны этих несчастных.

– Точную причину смерти троих из них, начальника стражи и двух его товарищей, проживавших в Дельте, мне установить не удалось; еще двое были отправлены на пенсию в фиванский район. Следовательно, после предполагаемого несчастного случая они были еще живы.

– Это очень странно, – признал Ашер. – А можно их услышать?

– Они оба мертвы. Четвертый ветеран стал жертвой несчастного случая в собственной пекарне; если, конечно, его не столкнули в печь. Пятый, испугавшись, скрывался под видом перевозчика. Он утонул, вернее, был убит.

– Есть возражение, – заявил старший судья. – Согласно донесению, поступившему в мою контору, начальник местной стражи считает, что это несчастный случай.

– Как бы то ни было, по меньшей мере двое из пяти ветеранов не погибли, упав со сфинкса, как пытался убедить меня полководец Ашер. Кроме того, перевозчик успел поговорить со мной перед смертью. Его товарищи подверглись нападению и были убиты вооруженными людьми, среди которых было несколько мужчин и одна женщина. Они общались на чужом языке. Такова правда, скрытая за рапортом полководца.

Старший судья портика нахмурился. Не вынося Пазаира, он тем не менее не ставил под сомнение слова судьи, сказанные во всеуслышание и сообщающие о новом, необычайно серьезном и тревожном факте. Даже Монтумес дрогнул; начинался истинный процесс.

Полководец рьяно защищался.