Убитые голоса

— Привет, — сказал Ушаков.

— Привет.

— На твоих схемах ни хрена не понятно. Объясни, что к чему.

— А что, собственно, интересует?

— В зале везде розовый утеплитель?

— Да, в трех разных местах смотрел. Отделка из пластика, потолок тоже пластиковый. Стены внешние и внутренние в кинозале из утеплителя с фольгой, везде много монтажной пены.

— А где минвата?

— На фасаде, но, может, еще где есть.

— За охраной ночью смотрел?

— Да, в три часа.

— Ну и что?

— Один охранник был на пропускном пункте, один на аллее, он ходил на причал, один сидел в холле главного корпуса.

— А четвертый?

— Отдыхал где-то.

— В смысле?

Дабиев объяснил:

— Я еще в пять утра смотрел, один из ранее стоявших охранников был новый. Видно, три несут постоянно службу. Один в это время отдыхает. По очереди меняются.

— У них смена вечером?

— Да, в 20.00. Микроавтобус привозит по дороге от Переслава.

Ушаков поинтересовался:

— Если мы зайдем на территорию, то привлечем внимание охранников?

— Думаю, нет. Они особо на отдыхающих не смотрят. Да и не могут они запомнить всех.

— А клуб в это время открыт?

— Он всегда открыт.

— Диджей там?

— Нет, он приезжает вечером, ночью после дискотеки уезжает. В клубе никого нет, если только кто случайно забредет.

— А как отсюда лучше пройти к клубу?

— Зайдете отсюда, к корпусу, обойдете его и через любое окно, это — чтобы камеры не засекли.

— Также и выйти?

— Да.

Ушаков принял решение:

— Значит, так, Чары. Обед у вас во сколько?

— В 13.30.

— Охрана в это время что делает?

— Двое тоже обедают.

— Запоминай, в 13.40 быть здесь, до этого проверить подход к клубу. Подойдем.

— Что, уже сегодня?

— Да.

— А с начальством…

Ушаков прервал Дабиева:

— Мне нет необходимости согласовывать свои действия с начальством. Надо заложить зажигалки. После чего и ты продумай, как мы можем попасть в ваш номер.

— Ты имеешь в виду в номер двадцать шестой?

— Да. Своих людей выставь на прикрытие. При необходимости они должны будут отвлечь внимание охраны.

— Понял, — недовольным голосом проговорил Дабиев.

Ушаков внимательно посмотрел на него.

— В чем дело?

— Вы и кинозал будете готовить к поджогу?

— Конечно. Тебя что-то смущает?

— Там дети.

— И что?

— Они погибнут.

— А мы здесь все зачем? Разве не за этим?

— Ладно. В 13.40 здесь. Понял.

— Что понял, это хорошо, а ненужные мысли из головы выбрось. Раньше надо было думать, с кем связываешься. Все, до встречи.

Ушаков развернулся и скрылся в кустах.

Дабиев прошел в номер. Туда же успокоившаяся Валентина позвала двух других подельников, Шубина и Воробьева.

Дабиев нервничал, когда определял дальнейшие действия своей террористической группы. Вспомнил о детях.

Его прервала Котенко:

— Ты что сопли распустил, Чары? Отдыхающих, детей пожалел, а тебя кто-нибудь жалел? Или пожалеет, если окажешься в руках у ментов?

— Я не распустил сопли, не забывайся. Но доложить Кубарину о задаче, поставленной людьми Тополева, обязан.

— Сколько угодно. Только зайди в туалет и воду включи.

Она явно над ним насмехалась.

Дабиев распорядился:

— А ну-ка, выйди на кухню, Валюша.

Женщина вышла.

Там Дабиев влепил ей пощечину:

— Ты что, сука пробитая, шалава, учить меня будешь? А не хочешь, я поведаю Кубарину, как ты тут бухаешь и как, пьяная, лезешь ко мне в постель? Думаю, это будет очень интересно для Вениамина Аркадьевича.

— Ты не сделаешь этого.

— Сделаю, мамой клянусь, сделаю, если хоть еще одно слово против услышу. Поняла, стерва?

— Да, — сказала Котенко, готовая растерзать этого полукровку.

— Пошла вон!

Котенко послушно ушла.

Дабиев достал сотовый, набрал номер.

Ему ответил Кубарин:

— Слушаю.

— Приветствую, Вениамин Аркадьевич.

— Привет, что у тебя?

Дабиев рассказал о замысле людей Тополева.

Кубарин спокойно, без всяких эмоций сказал:

— Делай то, что требует этот Василий.

— Понятно.

— Что-то не слышу энтузиазма в голосе, Чары?

— Да какой уж тут энтузиазм? Дело-то слишком кровавое.

— А за что тебе платят большие деньги? За красивые глазки?

— Нет, я все понял.

— Хорошо. Работай с Василием!

— Да, Вениамин Аркадьевич.

Кубарин отключился.

Дабиев вошел в гостиную.

Валентина стояла у окна, курила. На детской площадке играли дети под присмотром своих молодых мам. Физиономия Котенко скривилась:

— Сучки и щенки. Ненавижу!

Дабиев сел на диван:

— Внимание всем. Работаем по плану людей Тополева, во всем им подчиняемся. После обеда Шубин выходит к западной части клуба и контролирует ее, а также тыловой, запасной выход и, в общем, весь периметр клуба.

Шубин кивнул:

— Понял.

Кубарин повернулся к Воробьеву:

— Ты, Гриша, смотришь вокруг корпуса, контролируя проход от ограды, обход крайнего здания и подход к клубу. Прикрываете меня и людей Тополева.

— Ты, Валентина, готовишь тут прием гостей. Им диван и два кресла. Что-нибудь перекусить. Необходимое купишь в буфете. Ну, а я с ними. Вопросы есть?

Вопросов ни у кого не было.

— Все! — подвел черту Дабиев. — Акция вступает в решающий этап. По плану мы не должны участвовать в подготовке возгорания, но быть готовыми и к этому. Тополев прислал двоих. Справятся они в большом клубе? Возможно, справятся, но не исключено, что потребуется помощь. Вот теперь все! По местам.