Убитые голоса

— Внимание всем, я — Третий, принял командование на себя. Доложить обстановку!

Ответил Мишин:

— Пятый — Третьему!

— Да.

— Держим с Шестым западный фланг, часть фронта и тыл. Пока противник проявляет себя с фронта. Но замечено движение с запада.

— Тыл, значит, чист.

— Сейчас да, но «духи» окружают нас, это очевидно.

— Экономить патроны. Как Второй?

— Тяжелый.

— Держитесь!

— Принял.

Бармин крикнул:

— Мне тоже на связь выходить?

— Оценил.

Прапорщик находился в нескольких метрах ниже по склону.

Уланов приказал:

— Держи восток, видимую часть фронта и тыла.

— Принял.

Игнатьев спросил:

— Почему «духи» прекратили огонь?

— А хрен их, Влад, знает. Может, окружают, чтобы одновременно ударить по высоте со всех сторон.

— Да, скорее всего, так.

Сзади из леса раздался крик:

— Эй, на высоте! Я — Варан! Старший, ответь!

— Чего тебе? — спросил Уланов.

— Вас только семеро, сейчас способных вести бой пятеро. У меня два десятка. Предлагаю сдаться.

— Ты обкурился, что ли, Варан? Когда мы сдавались?

— Не сдадитесь, уцелевших ждет долгая и страшная смерть. Сдадитесь, обменяю на своих. Ваши взяли пятерых из моего отряда в поселке.

— Пошел ты на хрен, Варан!

— Даю три минуты на принятие окончательного решения, затем пеняйте на себя.

Варан — Хупаев Али, в прошлом таксист, — проявил себя во второй чеченской кампании. Начав с рядового боевика, дошел до полевого командира. Его отличали безжалостность, жестокость, но и бесстрашие. За ним долго гонялись и наконец заперли в доме родного аула, но Хупаев сумел уйти. Как и почему, Уланов не знал. Но ушел, и вот они встретились.

Игнатьев проговорил:

— Хреновые дела, Рома, Варан не берет на понт. Даже если мы выбили треть его «духов», то пара десятков осталась. А нас в реале пятеро. И холм открыт. Будь хоть какие-нибудь укрытия. Что «Волк»-то?

«Волком» называли командира отряда спецназа, подполковника Евгения Андреевича Волкова.

— Обещал связаться с авиабазой, запросить «полосатых».

(«Полосатые», или «Крокодилы», — ударные вертолеты огневой поддержки «Ми‐24».)

— Ну, хоть что-то. Только смогут ли они работать? Мы практически в контакте с противником.

— Значит, перемелют всех.

Три минуты истекли.

— Эй, старшой! Это Варан, твое решение?

— Прежнее, пошел ты на хрен!

— Дурак!

Лес разразился стрельбой. Боевики сумели обойти высоту.

Открыли ответный огонь и спецназовцы. Но только по тем целям, которые были видны. Игнатьев заметил, как с востока, используя маскировку, с высотой сблизился один из бандитов, крикнул Бармину:

— Слава, справа «дух»!

Прапорщик повернулся, перевел ствол «АКС», но в него уже летела граната «Ф‐1». И разорвалась она в каких-то метрах ниже Бармина. Прапорщик даже не вскрикнул. Осколки вонзились в тело, голову, пробили защитный шлем (бронежилеты ввиду длительности маршей спецназовцы не взяли). Это было нарушение, но с ними группа измоталась бы при первом же переходе.

Игнатьев развернул пулемет, ударил по лощине, хотя и не видел «духа», бросившего гранату. Пыль и гарь от взрыва плотно накрыли восточную сторону. Оттуда послышались крики. И не одного человека. Видно, под прикрытием завесы, образовавшейся от взрыва, к холму устремились остальные моджахеды.

Уланов увидел троих, вставших из кустов. У одного пулемет. Дал очередь. Все трое упали на землю.

На связь вышел Мишин:

— Третий! Пятый!

— Да!

— С запада подходит рыл семь. Работает снайпер. Лухонин убит.

— Как убит?

— Снайпер.

— Долго не продержимся. У «духов» гранатомет, скорее всего, с осколочными выстрелами.

— Бей по гранатометчику.

В грохоте стрельбы не было слышно, кто в кого стрелял. Связь с Мишиным прекратилась.

Игнатьев предложил:

— Улан? Прикрыть тыл? Там у нас пусто.

— Прикрывай!

Старший лейтенант отполз назад, повернулся, выставил пулемет в южном направлении. И вовремя. Оттуда вышли пятеро боевиков. Три короткие очереди «ПК», и трое из них задергались в предсмертных судорогах.

Но превосходство боевиков сохранялось.

Радиостанция сработала. Одновременно с отдаленным пока рокотом вертолетов:

— Ясень, я — Зенит — командир ведущего «Ми‐24».

— Очень рад.

— А я нет, потому что ни хрена не вижу, где вы и где противник.

— Смотри по карте. Высота 126,7, на ней мы, вокруг «духи».

— Вы в контакте?

— В полном!

— И как работать?

— Ты не переживай особо, если зацепишь высоту. Надо, могу дать отсечку, но она ничего тебе не даст.

— Понял, атакуем местность, отступающую от высоты на десять метров.

— Можете ближе.

— Не получится. Все, подходим!

С тыла прогремела пулеметная очередь.

Вскрикнул Игнатьев, покатился вниз.

Уланов бросился за ним, не обращая внимания на свист пуль вокруг. Его товарищ мог скатиться в зону обстрела своих же вертолетов.

Уланов нагнал Игнатьева у подножия, пустил перед собой «дым» — бросил дымовой заряд и потащил старшего лейтенанта обратно наверх, тот был ранен в плечо.

Боевики тоже услышали рокот вертолетов. И отошли в лес, как раз в зону обстрела.

Два «Ми‐24» появились на секунды. Точнее, их было видно секунды. А вот результат их работы впечатлил. Вокруг высоты поднялись грибы разрывов неуправляемых авиационных ракет. Один даже на западе холма.