Убитые голоса

Воробьев подобрался к нему, достал баллончик, ударил струей усыпляющего газа в лицо. Яшин выронил станцию, из которой донесся голос начальника охраны:

— Срочно, Сережа, выводи детей к пожарной лестнице. Мы с Дмитриевым туда, поможем. Используй фонарь. Сергей?

Воробьев поднял радиостанцию, крикнул:

— Понял!

И, бросив под ноги, раздавил рацию, сдернул с ремня Яшина ключи. Первый же подошел к скважине. Воробьев закрыл дверь кинозала на несколько оборотов, ударил по ключу рукояткой пистолета охранника, сломал ключ в скважине. Оттащил тело в подсобку, хотел размозжить голову, но передумал — сам задохнется. Быстро прошмыгнул на площадку пожарной лестницы, закрыл дверь выхода и так же сломал ключ в скважине. И ушел, закрыв все двери, за какие-то секунды до появления начальника охраны и охранника Дмитриева. Рванулся к центральному входу. А Андреев с Дмитриевым бросились к двери запасного выхода.

Начальник охраны крикнул:

— Какого черта закрыта дверь?! Артем, комплект запасных ключей взял?

— Взял, Назар Вадимович.

— Открывай! И за мной на лестницу.

— Понял.

Андреев поднялся на один пролет, когда услышал голос Маганина:

— Вадимыч, не могу открыть дверь, внутри обломок ключа.

— Бегом за болгаркой с дрелью на аккумуляторах. И ключи мне.

— Понял.

Он бросил начальнику комплект ключей и кинулся к пропускному пункту, где находился инструмент. Андреев поднялся на площадку перед дверью. Попытался вставить ключ — бесполезно. Фонарем осветил личинку замка. Внутри блеснул обломок ключа.

— Да это диверсия, — проговорил он.

Игнатьев одним из первых подбежал к дверям в кинозал, оттуда уже валил черный, едкий дым и слышались крики детей, перемешанные с плачем.

— Где охранник?! — крикнул он.

Мужчины разбежались по коридору, трагедия принимала угрожающие размеры. Раздался крик:

— Тут он, в коморке, спит.

— Чего?

— Спит!

— Живой?

— Дышит, но не реагирует ни на что.

— Снимайте ключи с его пояса.

— А нет ключей.

— Как это нет?

— Нет. Есть наручники, травмат есть, радиостанция раздавленная, дубинка.

— Все ко мне!

Мужчины собрались около него.

— Попробуем выбить дверь.

— Да она же металлическая, — сказал кто-то.

Игнатьев повернулся:

— У тебя в зале кто-нибудь есть?

— Нет.

— Тогда молчи и делай, что скажу.

Толпа мужчин с размаха ударила по двери. Она вздрогнула. Посыпалась штукатурка, еще гуще повалил дым. Второй удар — результат тот же. Строители на совесть установили металлический заслон.

Раздался виз «болгарки», распахнулась дверь пожарной лестницы. С фонарем, закрепленным на голове, в коридор ворвался мужчина. Игнатьев крикнул ему:

— Быстрей сюда, срезай эту дверь.

— А ты кто есть, чтобы командовать?

— Твою мать, мужик, у меня там дочь!

— Это не причина для самодеятельности. Я начальник охраны объекта.

— Мне плевать. Работай.

— Я попросил бы.

— Попросишь позже. Капитан ФСБ Игнатьев. Выполнять приказ!

Андреев все понял и кивнул Маганину:

— Срезай замки.

Повернулся к Игнатьеву:

— Извините, товарищ капитан, но здесь должен был быть охранник.

— Он есть, только спит.

— В смысле, спит?

— Посмотри.

Дверь распахнулась, из кинозала ударила волна черного, ядовитого дыма.

Люди закашлялись.

— Платки носовые на дыхалку и вперед, вытаскивать детей.

Теперь уже приходилось выносить. Дети, надышавшись ядовитым дымом, потеряли сознание. Разобрать, кто и где, невозможно. Игнатьев схватил первое попавшее тельце и понес на выход.

В зал ринулись мужчины, появились женщины. Ситуация становилась критической. Столпотворение только мешало.

Игнатьев крикнул:

— Встать в цепь по лестнице до выхода, принимать детей и передавать вниз!

Кое-как выстроились, но из комнат появилось открытое пламя, загорелся потолок первого этажа. Это грозило обрушением всего второго этажа. Пожар начался и на чердаке.

— Быстрее! — кричал Игнатьев.

Он с двумя мужчинами бросился в зал. Там лежали еще три тела. Один мужчина потерял сознание. Его потащили вниз, кто-то бросился назад. Люди кашляли, кто-то давился рвотой. Но продолжали спасать людей.

Раздался сильный треск, с чердака посыпались искры.

Игнатьев поднял голову. Конструкция вот-вот обрушится! Горели не только перекрытия, но и стены. А в зале еще могли оставаться дети.

Игнатьев крикнул:

— Всем уходить с лестницы на улицу! Ко мне пятеро, начальник охраны в том числе, осматриваем зал и отходим!

Но Андреев уже был без сознания.

Его вытащили на широкую лестницу, туда же еще троих мужчин и женщину. И… лестница обрушилась.

Игнатьев из последних сил ползал по залу. Наткнулся на ребенка. Подхватив его, бросился вниз. За ним оставшиеся спасатели. Они едва успели выскочить на улицу, как весь клуб рухнул. Игнатьев получил сильный удар по голове и полетел в черную пропасть беспамятства.

Моторная лодка скрылась в вечернем тумане. Через какое-то время Гарин проговорил:

— У нас ничего не горит?

Уланов принюхался:

— У нас нет, а вот по реке стелется дым. И дым не от костра.

Новоиспеченный полковник взглянул на друга:

— Что ты имеешь в виду?

— Запах специфический. Помню, в детстве расчески брали, поджигали и тут же тушили, и от них шел едкий дым.

— Точно, похожий запах.

— Так, откуда ветерок у нас?

Он поднял палец.