Убитых ноль. Муж и жена

Отвечаешь, что шел снег, хорошо помнишь, и сразу спрашиваешь, какого цвета трусики она тогда надела.

Любой ответил бы — белые, но жена не попадает в ловушку, отвечает — красные.

Правильно.

Молодеешь на глазах, даже веселеешь, жена просит назвать имя пожилого официанта из пиццерии, где ты сделал ей предложение.

Не сразу, но отвечаешь — Джино.

Жена замечает, что в пиццериях многих официантов зовут Джино, и ты мог просто догадаться.

Теперь твоя очередь задавать вопрос.

Смотришь ей в глаза и спрашиваешь, как она хотела назвать вашего первенца.

Лицо вмиг каменеет.

Жена холодно просит уточнить, девочку или мальчика.

Неуверенно мямлишь — обоих.

Но жене надоел этот разговор, говорит, что устала, и уходит в твоем дурацком теле спать.

Обнаруживаешь, что жена и кошка спят вместе на диване в гостиной, интересно, кто первый пошел на попятный.

Сдал крепость.

Навел мосты.

Кто пошел на мировую.

Предложил: раз уж живем вместе, будем дружить. Дружить и жить вместе.

Кошка мурлычет у жены на животе.

Жена похрапывает.

Сползаешь в коридоре по стенке, устраиваешься на полу и любуешься ими.

Женой и кошкой.

Женой и тем, кто спит в твоей кошке.

Они тебе не чужие.

И тебе спать хочется.

Засыпаешь в коридоре.

Обычно жена просыпается первой, сразу встает, бежит в ванную, потом возвращается в гостиную и начинает отжиматься, в ожидании, когда встанешь ты, как лунатик пройдешь по коридору и займешься кофе.

Останавливаешься в дверях в гостиной, зеваешь, прикрывая рот, и смотришь, как жена отжимается на ковре, чешешь голову: волосы у корней совсем светлые, идешь на кухню.

Готовишь кофе, включаешь радио, слушаешь классическую музыку.

Жена под музыку принимается качать пресс, тем временем аромат кофе и запах тостов заполняет квартиру.

И однажды утром именно в этот самый момент она вдруг улыбается.

Так естественно, как бы само собой.

Луч света встречается со сквозняком, ее улыбка распространяется повсюду, смешивается с ароматом кофе, с запахом тостов, с классической музыкой, с самим начинающимся днем, жена заканчивает зарядку, потягивается, идет на кухню.

Фрукты ей, два бутерброда тебе.

Молчите, но напряжения нет.

Не смотрите друг на друга, но взглянуть не боитесь.

Ни о чем не думаете.

Сидите друг против друга.

И просто завтракаете.

Наконец-то.

Помогаешь теще вытирать посуду, жена тем временем в столовой пьет коньяк со своим отцом, и ты этим раскладом вполне доволен.

Теща просит быть повнимательней, это полотенце для бокалов, и добавляет, что давно не видела дочку такой веселой и спокойной.

Говоришь, что очень любишь вытирать посуду.

Смотрит на тебя с удивлением, но вопросов не задает, передает тебе чистые тарелки. Из столовой доносится твой низкий голос и еще более низкий — тестя. Говорят о ценах на недвижимость, о политике, тебе вдруг хочется поцеловать тещу, которая вежливо молчит, передавая тарелки и ничем не донимая, всего-то просит быть повнимательней.

Берешь другое полотенце — для стеклянной посуды.

Теща тебе улыбается.

Целуешь ее в щеку.

Вздрагивает, улыбки как не бывало, спрашивает, все ли с тобой в порядке.

Говоришь, да, потом снова берешь полотенце, но тут из столовой долетает твой теперь уже громкий голос, ты кричишь: черт побери, дадут тебе хоть раз спокойно поужинать, чтобы тебя не спрашивали про твой будущий роман, какой он там, автобиографический или нет и будет ли похож на предыдущие.

Ты роняешь бокал и в полном изумлении смотришь на изумленную тещу.

Бокал разбивается об пол, теща утешает тебя: ерунда, сейчас она все уберет, а ты лучше подай кофе, может, хоть в кои-то веки он будет не такой крепкий.

Несешь поднос с кофе в столовую, где твой тесть говорит твоей жене, что ему очень жаль, ему просто интересно все, что она делает, но если ей неприятно, он никогда больше и слова не скажет.

Смотришь на жену, с трудом сдерживая улыбку.

Она извиняется, отец сидит, насупившись, и подливает себе коньяку, ставишь поднос на стол, теща выходит из кухни и предлагает вам поиграть в скрэбл.

Жена принимает это предложение с энтузиазмом, совсем тебе не свойственным, да еще собирается разливать сама кофе, хорошо, что теща ее опережает.

Подходишь к тестю и просишь угостить тебя коньяком.

Отвечает, что коньяк — он для мужчин.

Замечаешь, что тебе не десять лет.

Смотрит на тебя с удивлением.

Теща идет за скрэблом.

Тесть недоволен.

Ты-то в скрэбл вообще играть не умеешь, а дочь ему всегда поддается.

Но тут, когда она — это ты, вдруг вошла в азарт.

Отец жмет ей руку, поздравляет: слов она знает предостаточно, роман выйдет длинный.

Жена неожиданно обнимает его.

Отец смотрит на тещу, не зная, что делать.

Теща поднимает глаза к небу.

Тесть волей-неволей прижимает дочь к сердцу.

Дочь еще крепче сжимает объятия.

Тесть и теща переглядываются.

Ты, улыбаясь, пожимаешь плечами.

В электричке по дороге домой вы почти не разговариваете.

Жена опьянела от коньяка, поглаживает трехдневную щетину, кладет голову тебе-себе на плечо и засыпает, уткнувшись в твою-свою шею.

Смотришь на нее и завидуешь.

Она дышит тебе в шею.

Во сне берет тебя за руку.

По вагону идет клошар, громыхая кружкой.