Убивая вкус [СИ]

Через пять минут он ставит перед ней на стол кружку горячего чая, вторую берет себе в руки, продолжая стоять у кухонного гарнитура, прислонившись спиной к столешнице. Роуз смотрит на предложенный напиток безучастно.

Так дело не пойдет. Хакс отставляет свой чай в сторону.

— Да брось, — начинает он как можно мягче. — Ты ведь знаешь, что вы совсем друг другу не подходили.

Роуз зыркает на него зло.

— А ты мне, стало быть, подходишь? — язвительно интересуется она.

— Подхожу, — твердо произносит он, ничуть не смутившись. — Подхожу, Роуз.

На это она ничего не отвечает, теряясь от его ответа.

Хакс подходит к ней и опускается на корточки, чтобы в этот раз говорить глядя снизу вверх, а не как обычно. Для равновесия он придерживается за угол стола. От Роуз он готов ожидать чего угодно: она может и резко встать, и залепить ему по лицу, но она продолжает молча глядеть на него, будто он ее загипнотизировал.

— Ты разве этого не почувствовала? — спрашивает он, заглянув ей в глаза. Искреннее и проникновеннее, чем сейчас, он, кажется, никогда еще не говорил. — Между нами есть искра. Нас ведь тянуло друг к другу с первой встречи, и все, что случилось, — это была никакая не ошибка. Это была неизбежность. Я нравлюсь тебе — в этом я уверен. А ты нравишься мне. Очень.

Роуз молчит, только едва заметно приближает к нему свой черный непроницаемый взгляд. Ждет, что он еще что-нибудь скажет? Хакс напряженно сглатывает.

— Ты зря сомнева…

Конец предложения превращается в стон, утонувший в их внезапном поцелуе, когда она бросается вперед, цепляясь за его плечи и сминая его губы. Она падает в его объятья, и Хакс умудряется встать на колени и поймать ее.

Еле как у них получается подняться на ноги, не разрывая поцелуя и не переставая шарить друг по другу руками. По пути в спальню Роуз стаскивает с него рубашку, оторвав несколько пуговиц, а Хаксу удается спустить майку ей на талию.

Солнце уже село, и в ее комнате синий полумрак. Она бросает его на постель и набрасывается сверху, и хоть ему и кажется, что все это делается зло, — ее грубость и порывистость явно свидетельствуют об этом, — все же он слишком воодушевлен происходящим.

И слишком возбужден — тоже.

* * *

Все идеально, все лучше, чем он себе фантазировал, перебирая в уме те скудные воспоминания их прошлого и единственного раза.

Прежде чем Роуз успевает натянуть на себя одежду и бросить в него его боксерами, Хакс уже продумывает их общие планы на выходные — ну, раз уж она больше не сопротивляется своим чувствам.

— Тебе пора, — это первые слова, которые он от нее слышит после секса, и сказаны они вовсе не любезно, скорее устало.

Хакс тут же садится. Роуз ищет носки в комоде, на котором горит настольная лампа, и неподвитые пряди волос, выпавшие из хвоста, мешаются и лезут ей в глаза. В голове у него не складывается цельная картина: она же не больше пяти минут назад кончила с ним. Куда она его выпроваживает без объяснений?

Однако он молча принимается одеваться. Вдруг у нее во всех отношениях так заведено. Меньше слов, больше дела. Он может с этим справиться — он не любитель трепаться часами.

Когда брюки уже на нем, а на поиски рубашки ему необходимо отправиться в коридор, Хакс все же не выдерживает:

— Вам нужно предпринять меры по завариванию мусоропровода.

Роуз тут же обращает на него внимание.

— О чем ты? — недоумевает она, натягивая носки.

— Нужно обратиться в управляющую компанию. У вас под носом помойка. Это еще и повышенная угроза возгорания и пожара. Не говоря уже о запахе и вредителях.

Роуз снова сникает, будто и не было этой бури страстей между ними.

— Это пусть уже без нас решают.

— Что значит без вас?

Роуз вздыхает, поджав губы.

— Нас с Пейдж депортируют.

Ошеломленно глядя на нее, Хакс не сразу понимает, с какого вопроса начать. Он знал, что сестры Тико приезжие, но и подумать не мог, что у них проблемы с пребыванием в стране.

— Как так?

— Мы забыли вовремя подать бумаги. На днях пришло уведомление. Нам не продлевают рабочую визу.

Сказав это, она выходит из комнаты.

Подобрав и надев рубашку, Хакс находит ее на кухне стоя допивающей остывший чай.

— Я могу помочь.

— Нет, не можешь.

— Так ты была расстроена не из-за Финна? — вдруг догадывается он.

Теперь Роуз смотрит прямо на него, а затем говорит со слабой печальной улыбкой:

— Нет. Ты прав. Финна я никогда не любила. Просто… Он хороший парень и очень заботливый. Я думала, этого достаточно.

— Но мы с тобой…

— Мы с тобой поступили отвратительно! — жестко припечатывает она, стукнув кружкой по столу. — Пусть Финн мне не нравился как мужчина, он такого отношения не заслуживал! А я врала ему все это время, и мне даже смелости не хватило обо всем ему рассказать! И ты — не лучше меня! Ты ведь знал обо всем, но продолжал меня донимать, даже Финна напоил, лишь бы он тебе о нас разболтал!

Хакс с заходящимся сердцем, абсолютно лишенный дара речи, наблюдает за набирающей обороты трагедией: лицо Роуз все сильнее краснеет, а в глазах стоят слезы.

— Поэтому плевать мне на то, что ты думаешь, и на твою помощь тоже. Видеть тебя больше не хочу!