Убогие атеисты

Чмо, как всегда, прыгает в объятья Матвейки и задумывается над новым стихотворением. Ему хочется чего-то образного и мимишного, но в то же время тёплого, приятного. Чего-то лиричного, но яркого, искрящегося. Чмо считает, что стихотворение должно быть таким, чтобы каждая строка в отдельности была произведением искусства. Чтобы, если бросить им в окно, то стекло разобьётся, но сердце – склеится.

Для достижения этой цели Чмо уже второй год работает над циклом стихов «Love is…». Более того, он коллекционирует фантики от этой жевательной резинки. Сами жевательки, будь они со вкусом банана и клубники или лимона и вишни, постоянно заваливают многочисленные вазочки, стоящие на столе, а вот фантики с милыми афоризмами парнишка бережно наклеивает на персиковые обои. Получается славный стенд. Вдохновляющий. Подстёгивающий к работе.

Впрочем, работой поэзию не назовёшь, поскольку дело это не оплачиваемое, а оплакиваемое, но тем не менее она требует скрупулёзного труда и креативного мышления. Чмо, конечно, посвятил годы жизни технике и оттачиванию навыков, но сухой теоретически грамотный текст всегда его удручал.

Как-то раз Гот придумал хорошую метафору.

– Я тебя понимаю, – сказал он. – Техничное стихотворение, лишённое эмоций, такое же бездушное, как чертёж. Каждое слово мертво, точно выверено по линейке. Никаких волн, никакой плавности, никакого отражения, – заключил он, и Чмо согласился.

В поисках вдохновения Чмо любуется сизым небом и, наконец, рожает:

– Армия Капитошек прыгает на асфальт, – специально для Матвейки диктует Чмо голосом Синьора Помидора из мультика про Чиполино.

Но мешает сосредоточиться стук каблуков из соседнего зала. Навязчивый. Хлёсткий. Объёмный. Подхватываемый и разносимый эхом. Но в то же время по-своему привлекательный и обворожительный. Ритмичный.

Чмо ещё немного вслушивается в него, а затем находит в хаосе звуков едва различимую закономерность и записывает стихи под диктовку каблуков.

Фитоняша

В зале, специально оборудованным для репетиций, танцует девушка. Её упругие ноги обтягивают красные, блестящие, как кожа морского котика, леггинсы, а топ открывает стройный подтянутый живот. Ажурное кружево её волос размётано по плечам. Разогретое тело сообщает своей хозяйке об усталости приятной пульсацией. Изящные запястья совершают плавные вращения, бёдра двигаются в постоянном покачивании, а руки образуют резкие прямые углы. Танцовщица удивительным образом сочетает квадратные формы с грациозными овальными линиями. Она быстро перемещается по паркету и любуется своим отражением в зеркале, полностью закрывшем стену. Вот её зеркальная копия грациозной кошачьей походкой движется навстречу, вот падает на пол, запрокидывая ногу вверх…

Но вскоре девушка утомляется и усаживается на лавку. Переводит дух. Верхняя губа её не прогибается, а, наоборот, образует чувственный заострённый холмик. Прямоугольное скуластое лицо украшено жемчужинами пота. Красотка удовлетворённо разглядывает себя и произносит:

– Я боженственна.

Затем вынимает откуда-то фотографию, на которой запечатлена она же, лежащая на кожаном диване нагишом. Её аппетитная бразильская попа дразнит камеру, а спина прогибается, точно линия, какой дети изображают волны, рисуя море. Девушка смущённо смеётся и лукаво смотрит в объектив. И глаза её искрятся, как серебристые бенгальские огни.

– Особенно на фотографиях, – добавляет завороженная бестия.

Она буквально пробуравливает карточку взглядом, впивается в каждую выпуклость тела, и веки томно прикрываются, а голова тянется к плечу.

Ах, какое же она налитое яблочко! Какая молодая тугая самка! А всё благодаря её чопорному образу жизни: правильному взвешенному питанию, занятиям фитнесом, гимнастикой и танцами. Она чистокровная фитоняша, и никто не смеет упрекнуть её в фальши.

Фитоняша настолько приблизилась к идеалу, что поневоле влюбилась в саму себя. Она часами залипает на сделанные нюдсы, вожделея и истекая любовным сиропом. Она фетишизирует свои фотографии, развешивая их где попало. Хранит целую пачку под подушкой и ещё несколько под ковриком в туалете. Она представляет, что девушка с фотографий – какая-то другая особа, её кумирша и богиня. Мысленно она разговаривает с ней и называет её Фотоняшей.

Но плоский мир 2D жесток, и бедняжке приходится выстраивать баррикады лжи и иллюзий, чтобы гордиться своей лучшей подругой. Чтобы знать, что она реальна. Что их любовь не одностороння. Но отчего-то эта любовь вызывает мучения, словно ты смотришь на сочный фрукт с капелькой на боку, но не можешь его съесть. Словно ты постоянно подавляешь плотские желания, как юный монах в расцвете сил.

И единственный способ забыться, очистить ум и отдохнуть от изнеможения – Vogue. Танец, зародившийся в Нью-Йорке в шестидесятых годах. Танец, позволяющий почувствовать себя моделью. Танец, шокирующий вычурностью и позёрством. Танец-фейерверк. Танец-взрывчатка. Танец-вызов. Танец-бунт.