Убыль Русская. 1917–2017. Беседы о демографии

Нужны именно выжившие растущие дети.

Что позволяет видеть поток растущих детей?

Дети — самый чувствительный возраст к любым катаклизмам.

У большинства людей дома есть «градусник», которым мы меряем температуру детям, когда им нездоровится.

Так и «поток растущих детей» — это своего рода «демографический градусник», которым можно изучать демографическое здоровье русского народа в ежегодном календарном цикле на протяжении более 100 лет

Швецов. А давайте попробую изложить более просто.

При подсчёте количества умерших и родившихся невозможно учесть количество тех, кто в данный миг жив, здоров и тащит на себе не только себя, но и старых и малых.

Количество рождённых каждый год не подходит — не учитывается, сколько умерло после рождения.

Что всё–таки надо считать?

Башлачёв. Количество растущих из этих рождённых.

Давно известны таблицы смертности в демографии. И они показывают, что минимум смертности приходится на возраст около десяти лет.

В этом возрасте смертность микроскопическая.

А вот в диапазоне от двух до пятнадцати она достаточно мала. Намного меньше, чем взрослая смертность и намного меньше, чем младенческая.

Поэтому ограничимся интервалом от двух до пятнадцати лет, что позволит пренебречь смертностью в этом возрастном промежутке.

По мере вырастания численность не меняется (количество трёхлетних детей в этом году почти что совпадёт с количеством четырёхлетних в следующем году, и так далее по всем младшим группам).

Что показывает поток растущих детей

Данные переписей накладываются друг на друга и незначительные потери от детской смертности — это, по сути дела, толщина линии в местах стыка.

Швецов. То есть те, кому в 1977-м было два года, через 12 лет будут учтены, как 14-тилетние?

Башлачёв. Да. Это — довольно необычный показатель, но я его пытаюсь публиковать.

На эту тему я опубликовал в 2014 году статью «О новом методе измерения демографического развития на длинном временном интервале».[1]

Изложение этого метода можно найти и на других интернет–ресурсах.[2]

Швецов. Действительно необычный.

У нас считают количество родившихся и количество умерших, считают соотношение, общее количество населения, а вот именно динамику потока детей, как Вы предлагаете и показываете на этом графике, никто не рассматривает.

Башлачёв. Да, этого нет.

Но именно поток растущих детей — это главный динамический показатель демографического развития народа.

Он строится в ежегодном цикле по шкале календарные годы.

Швецов. Хорошо, предложили такую оценку текущего состояния. А что эта оценка даёт?

Показателей наклепать можно сколько угодно — было бы желание!

Башлачёв. Нет, Александр!

Это не текущее состояния. Это движения растущих детей по годам рождения.

Швецов. А давайте посмотрим, как это показатель сочетается с историческими событиями.

Вот начало двадцатого века. У нас идёт очень резкий подъём на этом графике.

Башлачёв. Этот подъём обусловлен той динамикой, которая сложилась в 19-м веке. Если нужно, то мы к этому вопросу потом вернёмся.

Потом было начало Германской войны. И тут провал — эти дети или погибли, или не родились.

Что и показывает поток о Германской и Гражданской войнах.

Швецов. Понятно. Мужья ушли на фронт.

Башлачёв. Об этом говорит перепись 1926-го года. Там же все эти растущие дети присутствуют.

Швецов. Там присутствуют те, кто родился в эти годы?

Башлачёв. Нет. Там присутствуют те, кто выжил. И по их возрасту можно установить их место в потоке русских детей.

Кончилась Германская война, потом смута закончилась.

И уже к 1923-му году число растущих детей (то есть число рождённых в 1923 и выживших к моменту переписи 1926) сравнялось с 1914-м годом.

По этому провалу мы можем определить детские потери, при этом невозможно определить — погибли ли эти дети или просто не родились, так как возможные отцы ушли на фронт.

Швецов. Когда говорят о людских потерях с 1914-го по 1920-й, то обычно приводят общие цифры. Ведь Германская прямо перетекла в Гражданскую.

Башлачёв. Можно разделить, сколько во время Германской войны и сколько в годы смуты.

Перепись 1926-го года показывает эту динамику.

Перепись 1939-го года показывает, как это шло после 1926 года.

Швецов. Прежде чем, мы перейдём к переписи 1939-го года, предлагаю ещё чуть–чуть задержаться на Германской и Гражданской.

Ведь переписи не велись постоянно — перепись отражает лишь текущее количество детей в той или иной области.

Германская война вынудила очень многих людей покинуть родные края. Счёт беженцев шёл на миллионы.

Да и Гражданская война людей вновь пораскидала и перетасовала — кто–то удирал от «красных», кто–то — от «белых».

Башлачёв. Если брать всю страну в целом, то эти перемещения не будут видны.

А вот если брать по областям, то можно.

Волны переселения несомненно будут оказывать влияние. Но об этом мы поговорим в другой раз.

А вот различные социальные потрясения отражаются на потоке выживших детей очень сильно. Смотрите на начало 30-х годов.