Убывающая луна: распутье судьбы

— Мы встретились в печальное время, — Мирела будто прочла его мысли. — Но ваш приезд утешение для меня. До сих пор единственное, что я делала — это читала Священные книги и молилась в часовне.

— О здешней часовне ходят легенды, — улыбнулся Рекем. — Я едва приехал — уже слышал некоторые от слуг.

— Наверно, вы имеете в виду священника, которого пригласили, чтобы молиться об одной из предыдущих графинь Зулькад, которая никак не могла зачать наследника? — подхватила принцесса. — Да здесь любят эту легенду. Священник молился почти целыми сутками, но выходил из часовни, пылая здоровьем: бодрый, с румянцем на щеках. А некоторые даже говорили, будто от него пахло костром и жареным мясом. Но главное — наследник все же родился. Вам об этом рассказали?

— Да, — рассмеялся Бернт.

— Это было почти первое, что я услышала, когда вступила в этот замок…

Они проговорили бы до обеда, если бы их не прервали.

— Госпожа! — в комнату, запыхавшись, вбежала горничная. — Госпожа, что делается…

— Что случилось, Векира? — строго спросила принцесса. Девушка в миг переменилась: она умела быть властной, когда это требовалась

— Госпожа, там какой-то граф от короля приехал, мне кажется, это Даут…

— Даут? — принцесса дрогнула. Рекем с тревогой наблюдал за ней.

Граф Даут когда-то познакомил короля с Сайхат — она приходилась ему племянницей. Когда Сайхат казнили, все думали, что граф тоже впадет в немилость, но не тут-то было… Хотя он и стал чуть меньше времени проводить в обществе короля, но когда Манчелу желал наказать кого-то из подданных, он посылал Даута. Теперь имя графа вселяло еще больший страх, чем раньше, потому что все знали — без причины он не приходит.

— Граф, — принцесса встала, Рекем тоже поспешно вскочил, ожидая указаний. — Идите в свою комнату и там ожидайте… Будьте готовы… Если что…

Принцесса хочет, чтобы он сбежал, если Даут прибыл из-за него.

— Я буду готов, — он вышел.

В комнате он взял меч. Если его пришли арестовывать, он не сбежит и не сдастся. Все равно умирать, так лучше в бою. А если помощь потребуется принцессе, он вступится за нее.

Мирела ждала известий в гостиной. Она попросила горничную открыть дверь и передвинула стул так, чтобы он стоял точно напротив входа. Устроившись, она, напряженно смотрела в проем, ожидая известий. В коридоре послышался шум, тяжелые шаги, шелест платья. Видимо, граф шел по коридору (неужели действительно Даут?), а следом за ним торопилась графиня Зулькад.

— Леди Шедеур только что завтракала. Может быть…

Договорить она не успела — граф вошел. Мирела узнала его, хотя в последний раз они встречались девять лет назад. Граф Фихол Даут уже лет двадцать неотлучно находился при отце. Всегда напыщенное, самодовольное лицо сильно сужалось к подбородку. Щеки он брил гладко, до синевы. Слишком большой, мясистый нос возвышался горой среди впалых щек. Ему исполнилось уже пятьдесят пять — он был немного моложе короля, но выглядел значительно лучше Манчелу, отчасти от того, что в отличие от короля, нисколько не поправился. Даут никогда не улыбался, всех подозревал. Немало дворян закончили жизнь на плахе из-за того, что они не понравились этому человеку. Выгоду это приносило и государственной казне, и карману Даута. Его появление здесь не сулило ничего хорошего. Графиня Зулькад тоже это понимала, поэтому голос ее дрожал.

— Вина с дороги? — она заискивала перед королевским посланником.

— Позже, — отрезал граф, пристально глядя на принцессу, гордо вскинувшую подбородок.

Мирела не знала, что делать. Граф с порога унизил ее, не только не преклонив колени, но и не поздоровавшись. Встать ли ей и произнести протест, как учил ее духовник, или же сидеть, демонстрируя Дауту такое же пренебрежение?

— Леди Шедеур, — граф соизволил обратиться к ней, и Мирела вскочила.

— Я принцесса и требую, чтобы ко мне обращались согласно моему титулу. Я не позволю, чтобы…

— Что ж вы так с порога, — Даут удовлетворенно оглядел строптивицу. Он горой возвышался над ней. — Вы ведь не знаете, с какой вестью я приехал к вам, а уже возмущаетесь.

— Я требую…