Учат в школе

Страна разваливалась. Великая империя оказалась подобна спичечному замку: на вид красивый, ладный, хорошо подобранный, но вынули один элемент из основания – и все развалилось. Таким элементом была вера. Вера человеческая в широком смысле этого слова. Еще в 1917 году христианство стало идейным врагом большевизма, а значит, его необходимо было вырвать с корнем. Вырывали, жгли, насиловали, уничтожали.

Однако русский народ – народ верующий. Большевики изобрели новую веру – в коммунизм. 70 лет они убивали православный дух, насаждая коммунистический взамен ему. «Верим в коммунизм» вместо «Верим в Бога». Кто такой коммунизм? Большевистский заменитель Бога. Человеку нужна вера, жизненно необходима. Иначе жизнь становится бессмысленной. И очень короткой. И тогда зачем все?

Советские люди строили коммунизм и верили, что если не они, то уж их потомки точно познают настоящее счастье. Эта вера в светлое будущее помогла Советскому Союзу стать великой державой. Эта вера заставляла советских людей гордиться своей страной, несмотря ни на что. И вдруг все рухнуло.

1987 год. С большой московской трибуны людям очень доходчиво объяснили, что они дураки. Их вера – чепуха, а коммунизм – иллюзия, миф, придуманный для стада баранов. Так целую страну, 290 миллионов человек, кинули, растоптали, унизили и обокрали. 70-летний обман раскрыли… Вот вам правда! Ешьте ее, хлебайте, пока внутренности еще способны переварить. И… Все… В погоне за правдой потеряли страну.

К 1990 году Советский Союз трещал по швам. Парадоксально, но в октябре этого года организатор великого развала получил Нобелевскую премию мира. За что? В стране хаос, страдают и гибнут люди, стремительно пустеют полки магазинов.

*****

День учителя в школе – настоящий праздник. Удивительно, но его ждут все: и учителя, и ученики. С самого утра школа бурлит красивыми нарядами и искренними поздравлениями. Дети верят в этот день, что их учителя – самые лучшие, самые добрые, самые красивые. А учителям кажется, что школьники их по-настоящему любят. Это день благодарностей и красивых слов. Это праздник!

Галина Степановна входила в школу с замиранием сердца. Она готовилась к этому дню, как никто другой. Во-первых, она жаждала всеобщего признания своей женской уникальности; во-вторых, она ждала подарков от своих пятиклассников, намекнув родителям, что вазы и постельное белье ее не интересуют. Оставались духи и украшения. Как-то мимоходом она заметила, что вкус у нее классический и «Шанель№5» – ее любимый аромат.

Галина Степановна зашла в учительскую, и все ахнули. Ярко-розовое платье с широким черным кожаным поясом и лодочки на тончайшей шпильке произвели фурор. Физик Антон Геннадьевич, не в силах вынести яркой и вопиюще – модной красоты девушки, артистично закрыл лицо руками. Школьные дамы заметно погрустнели. Татьяна Александровна, историк и школьный завуч, первой «сделала лицо».

– Галочка, какое прелестное у вас платье! Как оно вам к лицу! Хоть сейчас на обложку. Вы очаровательны.

– «Где мои 17 лет?» – процитировал Высоцкого Антон Геннадьевич, галантно поклонившись.

Галина Степановна снисходительно слушала эти похвалы. Она знала, что хороша: высокая, статная, с ярко выраженными женскими прелестями, тонкими руками и точеными щиколотками. Хорошо подобранная косметика подчеркивала привлекательную молодость. В коридорах школы она тоже оказалась в центре внимания: девочки завистливо вздыхали, а мальчики услужливо расступались. У дверей ее кабинета толпились родители и ученики.

– Здравствуйте, Галина Степановна! От лица родительского комитета 5А класса разрешите поздравить вас с Днем учителя. Позвольте вручить вам букет и маленький подарок.

Галя заглянула пакет. «Шанель № 5». Это был триумф. Она счастливо засмеялась.

*****

Для Елены Георгиевны день не задался с самого утра, вернее, с ночи. Вечером они поссорились с мужем, и Круз ушел в неизвестном направлении. Лена знала, что денег у него нет. К утру он не вернулся. «Только бы он был жив», – думала она по дороге на работу,– вот придет, мы поговорим, ведь надо же что-то делать, что-то менять. Только бы он был жив». Надо было работать: учить детей, поздравлять коллег. Сил не было ни на что.

– Елена Георгиевна, можно?

– Да, Олеся, заходи. Позови всех наших, нужно поздравить учителей, вон родители целую коробку шоколада где-то раздобыли.

– Правда?

Олеся достала огромную плитку шоколада «Fazer».

– Кому-то зарплату шоколадом выдали, что ли? – предположила она. – Не в коммерческом же они купили. Ладно. Так я всех приведу?

– Елена Георгиевна, можно поговорить?

– Давай, Мусин, поговорим.

– Вы меня простите, пожалуйста, я дураком иногда бываю.

– Не поняла.

– Ну, я про тот урок, про отца Александра Меня. Простите, правда.

Елена удивленно посмотрела на парня. Она уже позабыла о том случае, с Мусиным больше не ссорилась, и вдруг… простите.

– Это здорово, что ты понял, что есть вещи, над которыми нельзя глумиться. Конечно, прощаю.

Дверь кабинета распахнулась, ввалились ребята.

– Так, давайте по списку разберем, кто кого поздравит.

Всем заправляла Олеся: