Учебник юного волшебника

А потом шаман поднял меня и положил рядом с волшебником которого надо было остановить. Но тогда я его даже не заметил. В тот самый момент когда я очутился на ложе, пустота внутри меня в очередной раз одарила меня болью и я закричал прямо в лицо, капитану. Неведомо как он оказался на том же ложе. Непонятно почему у него в руках был нож. Но для меня в тот самый момент все было ясно как день. Я хочу сдохнуть уже наконец! Пожалуйста! Убей меня! Я кричал! И тянул своими руками нож в его руке к своему горлу. Но он меня не понимал. Он! Эта сволочь! Это жестокосердная гадина! Он выбросил нож в темноту дождя. А потом и сам исчез за стеной из капель и водной пыли. Он убил меня! Убил без ножа. И даже не захотел задушить напоследок. Как сделал бы всякий уважающий себя воин. Я заплакал без слез. Ну какие могут быть слезы у раскаленного собственной душой гоблина, который никак не может умереть. Я бил руками вокруг себя в истерике как маленький несмышленый ребенок и ждал окончания этого кошмара. И неожиданно наткнулся рукой на какой-то несущий магию предмет. Я повернул туда голову лишь из памяти к тому интересу, который я когда-то мог испытывать ко всему необычному. Песочные часы. Почему они горят магией. Знание пришло как как удар молнии в громоотвод: быстро, но без последствий. Капровертус! Что такое капровертус и как его трульнуть? Я же читал. Я же знаю. И я – перетрульнул капровертус. А шаман взял мою голову руками, уперся лбом в мой лоб и открыл глаза. Я закрыл свои и тут же уснул.

***

Из под палатки я выбрался довольно быстро. Если учесть, что это была единственная палатка в лагере, где шкуры были сшиты между собой намертво, а не крепились в процессе сборки, то можно сказать что я выбрался из-под тяжеленной кучи шкур, практически мгновенно. Я готов был продолжать бороться, тем более, что копье, которое перед этим, не давало мне спокойной боевой жизни, осталось под палаткой. Однако гоблина уже было не видно. И, поскольку дальнейшая боевая жизнь с моей стороны, на данный момент не предполагалась, я бросился к ребятам, чтобы привести их в чувство, и решить, что нам делать дальше. Первым я решил привести в чувство лейтенанта интендантской сотни. Мои попытки не пропали впустую. Пару раз брызнув на лицо каждого из фляги, мне удалось добиться от бойцов каких-то осмысленных хотя и несколько вялых действий. Мы тут же решили перебазироваться обратно на вершину нашего холма. Холм хоть и пострадал от гоблинского нашествия, но множество копий все еще торчало по бокам от пути, по которому прошел слепой, и поэтому такой безопасный враг. Взобравшись наверх, мы в ужасе обнаружили, что многоуважаемый Коисса исчез. Было совершенно очевидно, что задача нашего маленького отряда была полностью провалена. C другой стороны, поднявшись на холм мы увидели, что капитан вот вот настигнет своего противника. И возможно, все идет не так уж и плохо. Я было собрался скомандовать начать преследовать врага вместе с капитаном. Но тут пошел дождик.

Когда звездочки от удара водой по голове и падения на землю несколько поуняли свое мельтешение у меня перед глазами, я обнаружил, что буквально тону в грязи. Свеженасыпанная земля холма расползалась от дождя прямо подо мной и это несмотря на то, что я лежал. А поскольку я лежал в этот момент лицом в расплывающейся грязи, то сами понимаете, дышать приходилось и этой грязью тоже. Исходя из текущих реалий, мне захотелось поставить отряду совершенно другую задачу, отнюдь не преследовать врага. Для начала хотелось бы в теплое сухое место, травяного отвару, ну и… огня в камине. К сожалению, в распоряжении имелась грязь, вода с неба и… дезориентация. Где находится даже кто-то из отряда, понять было совершенно невозможно. Только что мы стояли рядом и вот уже мы лежим, думаю, что тоже близко друг от друга, но по сути – очень далеко. Я попробовал встать не четвереньки и это было моей ошибкой. Руки ушли в грязь на всю длину. Ноги тоже погрузились в грязь, зафиксировав меня в очень неудобном, но думаю, живописном положении. Теперь мне приходилось опираться на грязь лицом, и это входило в противоречие с моим желание дышать. Уверен, что любой из тех кто попал под этот дождь сможет сказать вам то же самое: “дышать было несколько затруднительно”. В тот момент, когда я уже было совсем распрощался со своей столь насыщенной, но, как мне кажется, все еще короткой жизнью, чья-то рука схватила меня за волосы и выдернула мою верхнюю часть тела из грязи. Я наконец-то вдохнул полной грудью. Вода в перемешку с водной пылью попала в мои легкие и я принялся радостно откашливаться и весело болтать руками пытаясь не вдохнуть еще больше воды, но побольше водной пыли.