Учебник рисования

Гриша покивал: он и сам обесценил акции Барбары фон Майзель, когда необходимость этого стала очевидной. Инвестиции в Барбару делались, смешно это отрицать. Скажем, венецианский кулон с негритенком, это было рискованное вложение. Однако развитие событий заставило объявить все предприятие целиком — банкротом. Бывает, что поделать. Жизнь есть жизнь — и Гриша поделился этой сентенцией с другом.

— Я объяснился с бароном, — заметил Оскар, согласившись с Гришиной мыслью, — надеюсь, он меня поймет.

— Должен понять! — поддержал друга Гриша. — Цивилизованный человек обязан вас понять, Оскар!

И в самом деле, правила акционеров — это азбука цивилизованного человека. Нет ничего логичнее цивилизации, и правила ее внятны всем, думал Гузкин. Как разумно все действительное, как очевидно все разумное. Вот выступает президент, он говорит понятные слова, и всякий человек, даже монгол, понимает их смысл. Монголу надо приобрести акции свободного мира, он их приобретает. Вот говорит банкир — и его слова тоже просты и понятны. Надо приобрести акции успешного предприятия, а прочие продать. Вот подошел к их столику официант, который все понимает с полуслова. Надо приобрести у официанта акции на питание, вот и все. И, кстати будь сказано, сколь отличается американский официант от вульгарного Алешки из Парижа, от хамоватого great guy Барни из Лондона. Достоинство, внимательность без подобострастия. А отчего так? Зададимся вопросом, как сказал бы профессор Кузин, откуда берется это незыблемое достоинство? Причина в том, что цивилизованный человек вооружен пониманием истины — он не находится в плену иллюзий и демагогии. Цивилизация — это огромный океан разума, и каждый цивилизованный человек — капля в этом океане. Вот откуда пришла идея акций — всякий обладает частью большой истины, а воплощается эта истина — в акциях на заводы, корабли, месторождения олова. Акции! Какое прекрасное слово! Shares! Разделить со всеми мир — вот в чем идея акции. Акция — это доля твоего участия в мировой истории, акция — это мера истории. Вот в чем проявляется чувство единения каждого со всеми, вот что делает человека неравнодушным. Вот когда ты и впрямь понимаешь, что каплей льешься с массами. Смешно, думал Гриша Гузкин, как извратили это разумное положение большевики. Коммунистическая партия тщилась взять на себя задачу цивилизации: объединить людей. В советских школах мы учили глупые стихи пролетарского поэта: «Сегодня приказчик, а завтра царства стираю в карте я — вот что такое партия»! Глупец! Выходит, надо перестать быть приказчиком, расстаться со своим призванием, чтобы стать владыкой мира? Все прямо наоборот: именно приказчик, приобретая акции разума и свободы, делается властелином — один среди прочих обладателей акций цивилизации. Сегодня приказчик, именно поэтому я сегодня и стираю царства — вот что такое акция!

— Барон поймет вас! — воскликнул Гриша. — За вами правда истории, Оскар!

И верный друг, наставник и ментор, Оскар Штрассер улыбнулся Грише.

— Я покажу вам наглядно, что такое история, — сказал Оскар, — поглядите на эту трость, — Оскар взял свою трость с головой пуделя (он пристрастился к этой легкой трости и не расставался с ней), поставил ее вертикально на стол, — вот перед вами история, вот ее символ. Хотите в ней участвовать? Тогда крепче держите эту палку!

Гриша протянул руку и схватил трость, крепко ее сжал.

— Правильно, не отпускайте, держите крепче, здесь все — ваша сила, ваша власть, ваша правда. Но глядите, я могу поместить свою руку выше вашей, — и Оскар взялся за палку выше того места, где была Гришина рука, — теперь история моя, понимаете? Не отчаивайтесь! У вас есть шанс — действуйте другой рукой, займите место выше моего кулака!

И, подчиняясь приказу, Гриша перехватил трость другой рукой, положив свою руку поверх руки Оскара.

— Отлично! Теперь вы хозяин истории! Но и я зевать не стану! Глядите! — и вот Оскар завладел участком трости, расположенным выше того, за который держался Гриша.

— Ну же, не спите! Двигайтесь выше, перебирайтесь вверх! Действуйте!

— Но у меня обе руки уже заняты, — пожаловался Гриша.

— Значит, надо расстаться с тем, за что вы держались раньше. Бросьте прежнее место — и беритесь за новое! Вперед! Надо легко расставаться с прошлым! Вот так и движется мировой дух — с Востока на Запад, с Запада — на Дальний Запад.

— Но ведь палка скоро кончится, — растерянно сказал Гриша, после того, как они несколько раз поменяли положение рук.

— Не волнуйтесь, — сказал Оскар, — это длинная палка. И к тому же мудр тот, кто с самого начала берет трость в нужном месте — вот здесь, — и Оскар взял трость за самый верх, за набалдашник в виде головы пуделя.

Гриша завороженно глядел на загорелую руку друга, сжимающую собачью пасть.