Домофон отчего-то не работал. По звонку он открыл дверь и удивился, что разносчиком пиццы, вместо привычного в таких случаях шустрого мальчишки-старшеклассника, оказалась невысокая миловидная девушка. Он на мгновение замялся, а когда протянул деньги, то неловко уронил пару четвертных монет и чертыхнулся по-русски.
Она улыбнулась:
– Деньги через порог нельзя, – сказала она, продолжая держать коробку с пиццей в руках.
Он присел на корточки, чтобы подобрать монетки, но, сообразив, что она сказала это тоже по-русски, тут же поднял голову:
– Наша?
– Наша, наша… Через порог нельзя – это к несчастью.
– Тогда входите.
Она переступила порог:
– Мне нужно ехать. Места у вас на улице не найти – я притулила машину возле пожарного крана. Не хватало, чтобы полиция вкатила штраф – всё, что за неделю заработала, погорит.
Она прошла в гостиную и, осмотревшись, не нашла ничего лучшего, как поставить коробку на угол стола, заставленного компьютерами и монтажной аппаратурой. Он наконец-то отдал ей монеты.
– Спасибо… А это что?
Она показала на монитор, где повис в воздухе над головой новобрачной брошенный букет, и сама новобрачная замерла, подняв размазанные в быстром движении руки.
– Свадьба.
– Ваша свадьба? Или вы снимаете свадьбы? – она жадно разглядывала технику на столе. – Какая у вас классная камера! Штуки на три потянет, наверное?
– Эта – побольше… А вы давно… возите?
– Уже три года почти.
– И почему такая работа? Можно ж найти получше?
– Наверно, можно, но мне такая нравится, – она заторопилась и перешла на английский: – Доброго вам вечера, спасибо, до свидания!
– Вам спасибо! – крикнул он вслед, подскочив к двери.
– А у вас… прикольная… футболка… – услышал он из-за поворота лестницы. На нём была та самая любимая домашняя футболка с фривольной надписью на животе.
Из окна он успел увидеть маленький зелёный «шевроле», уплывающий в лёгкие сумерки Украинской Деревни.