Учебные часы (ЛП)

Быстро закрывает занавески, но через несколько секунд раздвигает их, чтобы еще раз взглянуть. Начинает размахивать кулаком в воздухе, прыгая и прыгая по комнате в безмолвном победном танце, пока мои поцелуи с Озом не превращаются в приступы хихиканья, и он в замешательстве отстраняется.

Глаза Эллисон виновато расширяются, и она бросается к занавескам, задергивая их, но мы слышим ее истерический смех.

— Она просто прелесть, — смеется Оз и снова крепко целует меня в губы.

Я оживляюсь.

— Ты так думаешь?

— Нет. Она кайфолом.

Боже.

Одно свидание прошло.

Осталось четыре.

Глава 33.

«Сразу хочу быть честным:

на самом деле, я лайкнул твою

горячую блондиночку-подругу

на фотографии слева.

Можешь показать ей мой профиль и узнать,

заинтересована ли она?»

Джеймсон

Если бы вы сказали мне несколько недель назад, что я буду смотреть поединок в среду вечером на переполненном стадионе кампуса, я бы никогда не поверила.

Ни за что на свете.

Но я здесь, Эллисон рядом со мной для поддержки, потому что я ни за что бы не пошла одна. Не тогда, когда два билета, врученные мне вчера вечером, были местами в первом ряду.

Долбаный первый ряд. У самой площадки.

— Мы получаем их для наших семей, но я хочу, чтобы они были у тебя, — сказал Оз, засовывая их в карман моего рюкзака и оставляя небрежный поцелуй на моих губах

— Ты все еще планируешь прийти, да?

Я неуверенно кивнула, касаясь пальцами место, где только что коснулись его губы.

— Да. Эллисон пойдет со мной.

— Отлично. Я не хочу, чтобы ты была одна на нашем втором свидании. — Его карандаш постучал по краю жесткого деревянного стола.

— Как это можно считать свиданием, если тебя там даже не будет?

— Что значит, не будет? Ты будешь наблюдать за мной в действии. А потом ... — он заколебался. — Может, отпразднуем большую «П» ужином?

Я смущенно наморщила лоб.

— Большая «П»?

Мой разум немедленно ушел в разнос: большой«О».

Оргазм.

Большой «Ч».

Член.

О боже, это официально: я мысленно занималась сексом двадцать четыре часа в сутки, и виноват только один человек.

— Большая «П» означает победу, — рассмеялся он. — А что, по-твоему, это означает?

— Определенно не это?

— Что же тогда?

— Большие, важные вещи.

— О боже! — завопил Оз. — Не могу поверить, что ты такая извращенка.

— Я не извращенка, просто потому что это заставило меня подумать о сексе!

— Попалась! — Он снова рассмеялся, еще громче, откинув голову на спинку кожаного кресла в кабинете. — Я никогда не говорил, что ты об этом думаешь.

— Джеймс. Джеймс, ты слушаешь? Ты на месте этого парня.

А?

— Ты должна присесть, Джеймс. Земля Джейм. Джеймс?

— О, черт, прости!

Я спешу подвинуться, бросая извиняющуюся улыбку человеку, терпеливо ожидающему своего места на стадионе. Схватив куртку и гигантский поролоновый палец Айовы, купленный Эллисон, я пересаживаюсь.

— Не могу поверить, что это наши места! — визжит Эллисон рядом со мной, вырывая из фантазий, грез. — Они изумительны, Джеймс.— Она достает телефон, открывает Снапчат (SnapChat –социальная сеть, в которой можно обмениваться сообщениями с прикрепленными фото и короткими видео, исчезающими через 24 часа.) и делает селфи с борцовскими матами на заднем плане. Она пролистывает фильтры. — Сладкая, есть геоточка борьба Айова!

Я улыбаюсь ее энтузиазму и примеряю поролоновый палец, помахав им перед тем, как положить на пол перед собой.

Бабочки в моем животе умножаются на сотни, когда огни на стадионе внезапно мерцают и становятся темно. Наш талисман Айовы появляется на гигантском экране, и единственный прожектор появляется в центре огромной, деревянной площадки, который был преобразован в борцовский стадион.

Свет сияет над центральном матом, когда гремит баритон вещателя. Марширующий оркестр начинает бойцовскую песню, и приветственные крики из переполненного домашнего сектора звучат так оглушительно громко, что я борюсь с желанием заткнуть уши.

— Это безумие! — кричу я Эллисон, искренне удивленная.

Количество людей, заполняющих места, невероятно; трибуны теряются в море черного и желтого. Развеваются знамена, вывески и флаги. Сквозь блестящую древесину рукописный плакат гласит: «Зик Дэниелс! Я хочу сделать с тобой детей», ещё один золотым блеском сверкает: «Оззи, номер 4», а другой рядом умоляет: «Оз Озборн, ПРИГВОЗДИ нас своим большим Ч***! МЫ ЗАМУТИМ ТРОЙНИЧОК!»

Я съеживаюсь от этого.

Один за другим объявляются борцы из команды гостей, и произносится их статистика, они выбегают из раздевалки и приветствуют зрителей. Бегут по периметру. Опускаются на пол и отжимаются.

Снимают свои тренировочные костюмы.

И Святой Иисус…

— Дорогой. Господь. Можно увидеть все, — вопит Эллисон, чтобы перекричать музыкантов, когда они начинают петь, чтобы зажечь толпу, в то время как наши чирлидеры крутят свои блестящие желтые помпоны и… подождите.