Ученье – свет, а не захочешь светить – заставим

— Конечно, — пожал плечиками Саша-лицеист. — Войдёте в клип. Остановите или зациклите, и гуляйте себе хоть по всей Москве сколько будет угодно, — и, ехидно посмотрев на Диму, видимо, предвосхищая его вопрос, добавил: — Даже можете совершить кругосветное путешествие в этом времени.

— Обалдеть, — только и смог выдавить из себя молодой человек, лишний раз убеждаясь в неограниченных возможностях представителей Высших Сил, но тут же, спохватившись, вернул лектора на нужную стезю. — А вот по Николаю Борисовичу можно чуть поподробнее. Только, пожалуйста, без родословной, побочных ответвлений и прочего мусора. Просто хотелось бы понимать, что он собой представлял вот на этот текущий момент. И почему чета Пушкиных к нему столь откровенно подлизывается.

— На данный момент Николаю Борисовичу пятьдесят четыре года. И он является министром Департамента уделов. Без преувеличения — самый богатый человек Российской империи. Но расцвет его карьеры прошёл. В своё время был доверенным человеком императрицы Екатерины Алексеевны и её сына Павла Петровича. По большому счёту, со смертью Павла его карьера вообще должна была бы рухнуть. Все его миллионы экспроприированы. А его, как друга убитого императора, сгноить где-нибудь в глуши.

— И почему же его не грохнули?

— Потому что князь оказался нужным для власть держащих. И Екатерине, и Павлу, и сегодняшнему Александру. Он один из крупнейших в России коллекционеров и меценатов. Его связи в Европе в области изобразительного искусства и ювелирного дела колоссальны. Да и как государственный деятель он был очень примечателен. Одни занимаемые им официальные посты чего значат: главноуправляющий Оружейной палаты и Экспедиции кремлёвских строений Москвы, директор Императорских театров. Здесь следует уточнить, что Николай Борисович питал к театрам, а особенно к их актрисочкам, самые нежные чувства. От одной из них даже имел двух незаконнорождённых…

— Александр, — укоризненно прервал его Дима, — я же просил без родословной и ответвлений, тем более налево.

— Думал, это будет интересно.

— Конечно, интересно. Но потом. Хорошо?

— Как скажете, — поник Саша-подросток, всем видом показывая обиду, что он знает, выучил, а его об этом не спрашивают, но тем не менее продолжил: — Был в своё время директором Эрмитажа, возглавлял дворцовые стекольные, фарфоровые и шпалерные заводы. Сенатор. Действующий тайный советник. В будущем, с двадцать третьего года, — член Государственного совета.

Кон замолчал, вопросительно глядя на Диму.

— Неплохо, — подытожил услышанное молодой человек, — Оружейная палата, Эрмитаж. Это за что же его к таким кормушкам допускали?

— А за то, что он и был главным поставщиком корма в эти кормушки. Князь Юсупов мало интересовался политикой. Как открытой, так и тайной. Хотя масонством увлекался с молодости. Было модно. А пять лет назад с лёгкой руки императора Павла даже стал великим командором Ордена Мальтийского и святого Иоанна Иерусалимского с разрешением учредить особое командорство своего имени. Но эта стезя его не прельщала. Главная песня жизни князя — это коллекционирование. Картины, скульптуры, произведения прикладного искусства, раритетные книги, изделия из фарфора. Он был главным посредником между царствующими особами и выдающимися деятелями искусства в Европе. Он знал всех известных деятелей культуры. Они знали его. Поэтому Юсупов для всех венценосных особ Российской империи, а пережил он четырёх, был очень нужным человеком. Вернее, им нужны были его связи.

— Всё более-менее понятно, — прервал разошедшегося лектора Дима. — Спасибо.

И, обернувшись в глубину зала на сидящих детей, уточнил:

— А девочка рядом с Сашей, я понимаю, его сестра Ольга?

— Да, — почему-то со вздохом сожаления ответил лицеист-экскурсовод, — Ольга Сергеевна Пушкина в девичестве. Одна тысяча семьсот девяносто седьмого года рождения. Дети, как вы можете наблюдать, по решению маменьки приобщаются к высокому искусству театра.

— Да уж, — впервые прорезалась Вера, изображая всем своим недовольным видом яростного поборника морали и цензора Роскомнадзора, — приобщаются к ругани родителей.

— Ты не права, Вера, — ехидно ухмыляясь, не согласился с ней Дима, — они не ругаются. То, что Сашины родители делают, — это мини-спектакль для одного зрителя — князя Юсупова. Не знаю, предварительно ли они договаривались или развели экспромт, но эта ругачка не по-настоящему. Особенно, кстати, классно играет Сергей Львович. Прям натурально так.

— Сергей Львович был признанным актёром-любителем в московском бомонде, благодаря чему чета Пушкиных была желанна при любом застолье. Своеобразный светский тамада в Москве. Стишки собственного сочинения, эпиграммы, которые ему более удавались, чем посредственная поэзия. Любую публику развеселит, растормошит. В общем, с ним никогда не было скучно. Эдакий свой в доску боярин-парень.

— Понятно, — остановил в очередной раз разошедшегося лектора Дима. — Кон. У меня один чисто технический вопрос.

Александр-лицеист только одними космическими глазами разрешил: «Задавай».