Учение дона Хуана. Абстрактная магия.

На самом деле вся трудность здесь только в том, чтобы понять, что термины «я», «меня» и т. д. — это всего лишь порождения тоналя, обнаружившего: насколько приятно говорить о себе, отделив себя ото всего остального, и использовавшего это свойство для удобства общения с другими тоналями и с самим собой. Наше личностное «я» — неотъемлимая часть нашего описания мира — является лишь следствием этого описания, то есть одним из эффектов самого тоналя. Знакомство с эффектами нагваля заставляет осознать тот факт, что в действительности наша «отделенность» от мира, который нас окружает, гораздо слабее, чем кажется из человеческого описания мира. Таким образом «я» для магов гораздо более безлично, чем «я» обычных людей, поскольку они осознают, что не являются чем-то застывшим и неизменным, как кажется обычным людям, но являются постоянно меняющимися проявлениями своего тоналя и нагваля, про которые нельзя даже определенно сказать, находятся ли они внутри нас.

Таким образом, когда говорится, что тональ заставляет нас делать что-либо, вовсе не имеется в виду, что есть какая-то третья часть. Очевидно, тональ заставляет самого себя следовать своим суждениям. В некоторых случаях, однако, или при некоторых особых обстоятельствах, что-то внутри тоналя осознает, что есть еще какая-то часть нас. Это что-то вроде голоса, который приходит из глубин, — голоса нагваля. Дело в том, что целостность нас самих, то есть осознание того факта, что мы — это как тональ, так и нагваль, — является состоянием естественным, и этот факт тональ не может отбросить совершенно. Поэтому бывают моменты, и особенно — в жизни воинов, когда целостность становится явной. В эти моменты мы получаем возможность осознать, чем мы в действительности являемся — в такие моменты тональ осознает целостность существа, которое умрет. А осознание собственной целостности — это всегда потрясение, потому что осознание разрывает радужную пелену нашей умиротворенности.

Для обычного человека целостность в течение жизни оказывается недоступной. Но в момент смерти нагваль становится полностью действенным, и все то осознание, которое накопилось в наших икрах и бедрах, в нашей спине, плечах и шее, начинает расширяться и распадаться. Как бусинки бесконечного разорванного ожерелья они раскатываются без связующей силы жизни.

Целостность самого себя — очень «экономичное дело»: нам нужна очень маленькая часть ее, чтобы выполнить сложнейшие, жизненные задачи, обычно же мы, фактически, вовсе обходимся без нее. И однако, когда мы умираем, мы умираем с целостностью нас самих. Маг задает вопрос: если мы умираем с целостностью нас самих, то почему бы тогда не жить с ней?

Очистка тоналя. Сжатие тоналя

Для того чтобы быть средним тоналем, человек должен иметь единство. Все его существо должно принадлежать к острову тоналя. Без этого единства человек полезет на стенку. Маг, однако, должен разорвать это единство, чтобы прибыть к целостности самого себя, но при этом не подвергать опасности свою жизнь. Поэтому задача мага — ждать, терпеливо ждать столько времени, сколько будет нужно.

Воин не предпринимает ненужного риска. Он тратит годы на то, чтобы очистить свой остров, пока не придет момент, когда он, образно говоря, сможет ускользнуть с него без риска для своей жизни. Но до этого момента он никогда не покидает острова тональ. Вместо этого он активно использует его.

Воин осознает, что бесполезно сердиться или разочаровываться в себе: все, что при этом происходит — это уход тоналя в свою внутреннюю битву. Битва внутри собственного тоналя — крайне нежелательное состояние. Безупречная жизнь воина предназначается именно для того, чтобы закончить эту битву.

Для начала воин избегает опустошенности и измотанности. Тогда он может прийти к моменту, когда в нем больше нет войны: нет в том смысле, в каком она была, потому что путь воина — это гармония между действиями и решениями сначала, а затем — гармония между тоналем и нагвалем.

Вначале следует разговаривать с тоналем (фокус тут в том, что разговаривает сам же тональ), потому что именно тональ должен уступить контроль, но сделать это с радостью. Тональ настраивают так, чтобы он добровольно отдал ненужные вещи — такие, как важность самого себя и потакание себе, которые только приводят его в беспорядок. Вся беда в том, что тональ цепляется за эти вещи, в то время, как он должен бы быть рад освободиться от этой ерунды. Но таково уж свойство нашего внимания — цепляться за старое.

Таким образом, чтобы достичь целостности самого себя, необходимо убедить свой тональ стать свободным и подвижным, а все мы в совершенстве научились делать тональ слабым. Воин же должен развить правильный тональ.