Учение о боговдохновенности. Мартин Лютер и его место в экуменической проблеме боговдохновенности

Ведь, во-первых, иные вдохновляются непосредственно Самим Богом, без человеческого учительства, наученные только божественным вдохновением и откровением, и это — пророки, как говорится в 1‑й главе 2‑го послания Петра: «Ибо никогда пророчество не было произносимо по воле человеческой, но изрекали его святые Божии человеки, будучи движимы Духом Святым». Во-вторых, не только Богом, но Богом через людей и живым голосом. Так, Богом через служение людей выучиваются до праведности, и это — мудрецы… В-третьих, ни через служение людей, ни, однако, только Богом, но из чтения Писания, то есть те, которые чтением и размышлением упражняют себя для познания истины, став способными толковать Писания и писать то, что должно читаться. Следовательно, как трех видов бывает слово, то есть мыслимое и умственное, сказанное или устное, написанное или письменное, так трех видов бывают образованные люди: пророки, которые сердцем, мудрецы, которые ухом, книжники, которые глазом воспринимают учение, и, как образование с помощью размышления живее, чем образование с помощью голоса, так образование с помощью голоса живее, чем образование с помощью написанного, потому что буква это — мертвый голос, а голос это — живая буква, однако же при этом мертвое размышление. Размышление же, написанное перстом Бога, это — жизнь голоса и буквы, потому что более движет голос, чем буква, но еще более размышление, чем голос. Бог, конечно же, пишет в сердцах и делает пророками, человек пишет в ушах и книгах голосом и буквой.[59]

Существует три модели «познания доктрин» Бога. Лишь пророки и апостолы встречались с Самим Богом. Лютер называл только прямую пророческую инспирацию «божественной инспирацией и откровением». Он никогда не использовал концепции боговдохновенности, если рассуждал о качествах слова в устной или письменной форме, т. е. о служении мудрецов и книжников. Таким образом, концепция боговдохновенности состоит из восприятия и осознания божественного откровения; ее нельзя считать связанной только лишь с написанием и сохранением божественного послания. У Лютера не было формальной концепции в отношении откровения. Следовательно, он не проводил какого-либо теоретического различия между откровением и боговдохновенностью, однако очень часто использовал эти слова как синонимы, которые означают восприятие и осознание божественного послания. Это послание Бога обладает когнитивным содержанием (verbum cogitatum), которое Лютер называет доктриной.

Прямая пророческая инспирация является основанием для всего остального в отношении приобретения и постижения содержания послания в божественном откровении. Поскольку Сам Бог вызывает эту инспирацию, то она является самой действенной в деле постижения божественных истин. Только при такой боговдохновенности человек имеет общение с Богом. Бог присутствует только в пророческой боговдохновенности; две оставшиеся формы служения слова являются косвенными способами постижения и восприятия божественных истин.

4.2. Три вида пророческой боговдохновенности