Учение о бытии

Но сказанного может быть достаточно для той точки зрения, с которой исчезает отношение к мысленным определениям, лишь как к полезностям и средствам; важнее та точка зрения, которая связана далее с первою, и с которой они понимаются, как внешние формы. Производящая все наши представления, цели, интересы и действия деятельность мышления происходит, как сказано, бессознательно (естественная логика); то, что находится пред нашим сознанием, есть содержание, предметы представлений, то, чем наполнен интерес; мысленные определения считаются в этом отношении формами, присущими содержанию, а не самым содержанием. Но если присущее ему, как было указано ранее, и с чем вообще все соглашаются, состоит в том, что природа, своеобразная сущность, по истине постоянное и субстанциальное в разнообразии и случайности явлений и их преходящей внешности, есть понятие вещи, общее в себе самом, — как напр., хотя каждое человеческое неделимое есть нечто бесконечно своеобразное, но prius всего его своеобразия есть человек в себе, а prius всякого отдельного животного — животное в себе: то окажется невозможным сказать, что осталось бы от неделимого, если бы от него была отнята эта основа всего, снабженного всеми этими многообразными предметами, хотя бы эта основа называлась также предметом. Неотъемлемая основа, понятие, общее, которая и есть сама мысль, поскольку при слове «мысль» можно отвлечь от представления, не может считаться лишь безразличною формою при некотором содержании. Но хотя эти мысли обо всех природных и духовных вещах сами составляют субстанциальное содержание, однако, последнее таково, что ему еще свойственны многообразные определения, различие души и тела, понятия о некоторой относительной реальности; более же глубокая основа есть душа для себя, чистое понятие, составляющее самое внутреннее в предмете, жизненный пульс как его, так и субъективного мышления о нем. Задача и состоит в том, чтобы возвести в сознание эту логическую природу, которая одушевляет дух, побуждает его и действует в нем. Вообще инстинктивное действие отличается от интеллигентного и свободного тем, что последнее совершается сознательно; поскольку содержание того, что нас по_{XXXII}буждает, выделяется из непосредственного единства с субъектом и получает перед ним предметность, возникает свобода духа, который, будучи погружен в инстинктивное действие мышления, рассеивается в путах своих категорий в бесконечно разнообразное содержание. В этой сети завязываются там и сям прочные узлы, служащие опорными и направляющими пунктами жизни и сознания духа и обязанные своею прочностью и силою именно тому, что поставленные перед сознанием они суть сущие в себе и для себя понятия его сущности. Важнее всего для природы духа отношение к тому, что он есть в действительности, не только того, что он есть в себе, а того, чем оно себя знает; потому что это знание себя, поскольку оно есть по существу сознание, есть основное определение его действительности. Высшая задача логики состоит следовательно в том, чтобы очистить те категории, которые, как побуждения, действуют лишь инстинктивно и притом порозненно, следовательно сознаются духом, как изменчивое и смутное, и создают ему поэтому лишь порозненную и неверную действительность, и тем самым возвысить его через них же к свободе и истине.