Учение о цвете

В течение долгого времени занимались критикой разума; я желал бы критики человеческого рассудка. Было бы истинным благодеянием для человеческого рода, если бы обыденному рассудку могли убедительно показать, как далеко он может простираться, – а это и будет как раз столько, сколько ему совершенно достаточно для земной жизни.

* * *

В сущности говоря, вся философия есть лишь человеческий рассудок на туманном (amphigurisch) языке.

* * *

Человеческий рассудок, областью которого является собственно практика, заблуждается, лишь отваживаясь пускаться на разрешение более высоких проблем; с другой стороны, и более высокая теория редко умеет освоиться с кругом, где действует и орудует рассудок.

* * *

И как раз тогда, когда отстранены проблемы, допускающие только динамическое объяснение, снова появляются в порядке дня механические способы объяснения.

* * *

Все эмпирики стремятся к идее и не могут открыть ее в многообразии; все теоретики ищут ее в многообразном и не могут найти ее в нем.

* * *

Однако обе стороны сходятся в жизни, в деле, в искусстве. Это так часто говорилось; но мало кто умеет использовать это.

Анаксагор учит, что все животные обладают активным разумом, но лишены пассивного, который является как бы толмачом рассудка.

* * *

Обыденное созерцание, правильный взгляд на земные вещи, является наследием общего человеческого рассудка; чистое созерцание внешних и внутренних вещей очень редко.

Первое проявляется в практическом смысле, в непосредственной деятельности; второе – символически, преимущественно посредством математики, в числах и формулах, посредством речи, изначально тропической, как поэзия гения, как поговорочная мудрость человеческого рассудка.

* * *

Аллегория превращает явление в понятие, понятие – в образ, но так, что понятие все еще содержится в образе в определенной и полной форме и с помощью этого образа может быть выражено.

Символика превращает явление в идею, идею – в образ, и притом так, что идея всегда остается в образе бесконечно действенной и недостижимой и, даже выраженная на всех языках, осталась бы все-таки невыразимой.

* * *

Идея и опыт никогда не встретятся на полпути; соединить их можно лишь искусством и практикой.

(П. 1816)

* * *

Только в самом высоком и самом обыденном идея и явление сходятся вместе; на всех средних ступенях созерцания и опыта они разделяются. Самое высокое – это созерцание различного как тождественного; самое обыденное – деяние, активное объединение разделенного в одно тождество.

* * *

Теория и опыт (феномены) противостоят друг другу в постоянном конфликте. Всякое соединение в рефлексии является иллюзией, соединить их может только деятельность.

4. Символизм

Одно явление, один эксперимент ничего не может доказать – он звено большой цепи, имеющее значение только в общей связи. Если бы человек, закрывая всю нить с жемчугом, показал бы только одну из жемчужин и потребовал от нас веры в то, что таковы же и все остальные, то едва ли кто-нибудь пошел бы на такую сделку.

* * *

Когда дано какое-либо явление природы, в особенности значительное и бросающееся в глаза, не нужно останавливаться на нем, прикрепляться, прилепляться к нему, не нужно рассматривать его изолированно, а нужно осмотреться во всей природе и поискать, где проявляется нечто сходное, родственное. Ибо только из сопоставления родственного возникает мало-помалу некоторая цельность, которая сама себя толкует и не нуждается в дальнейшем объяснении.

(Цв.)

* * *

Всякое истинное aperçu выходит из последовательного ряда и приносит с собой последовательность. Это – промежуточное звено большой, продуктивно поднимающейся цепи.

* * *

В чем разница между аксиомой и энтимемой? Аксиома есть то, что мы признаем с самого начала, без доказательства; энтимема[113] – то, что напоминает нам о многих случаях и связывает вещи, в отдельности уже познанные нами.

* * *

Частное вечно подлежит общему; общее вечно должно сообразовываться с частным.

* * *

Все происходящее есть символ, и, в совершенстве раскрываясь, всякая вещь указывает на все остальное. В этой мысли заключается, по-моему, величайшее дерзание и величайшее смирение.

* * *

Истинная символика там, где частное является представителем более общего, не как греза или тень, но как живое мгновенное откровение неисследуемого.

* * *

Хотя, безусловно, желательно, даже в высшей степени необходимо сначала рассмотреть явление само по себе, тщательно повторить его само в себе, вновь и вновь оглядеть его со всех сторон, тем не менее мы в конце концов бываем принуждены обратиться вовне и оглядеться с нашей позиции по всем сторонам, не найдем ли мы сходных явлений в интересах нашей задачи…