Учение об уголовных доказательствах

Выставленные нами логические признаки достоверности свидетельского показания относятся к прочно установившимся признакам, выработанным веками человеческих наблюдений и умственного труда над установлением достоверности фактов на основании рассказов людей. Но все эти признаки имеют весьма условное значение, потому что коренятся не столько в объекте, сколько в субъекте, т. е. в данном случае, в суде, постановляющем приговор. Так что, например, означает общая возможность события, описанного свидетелем? Что, по моему взгляду, по моему времени и по моему знанию, возможно, то представится невозможным для другого. Владимир Соловьев видел черта, я же его никогда не видел, и если бы покойный философ меня под присягою уверял, что он видел черта, я ему все же не поверил бы. Почему? Потому что я не видел черта. В последние десятилетия столько открыто наукою чудес, что мы решительно не знаем, что возможно и что невозможно. Вчера утверждение какого-нибудь изобретателя называли сумасшедшим, сегодня же мы пользуемся этим изобретением как обыкновенным приспособлением. То же самое можно сказать и о вероятности. То, что один считает вероятным, другому представляется невозможным, не только невероятным. Вообще следует признать, что довод, основанный на невозможности или невероятности, должен считаться, сам по себе, недостаточным для опровержения свидетельского показания. Притом же нужно различать: необычайное, невозможное, невероятное, небывалое, неслыханное. Еще вчера мы верили твердо в известные положения, сегодня мы вынуждены признать, что те положения были вовсе не абсолютны и опровергнуты на деле. Новые открытия последнего времени дают нам полное основание принять за правило, что все аргументы, почерпнутые из положений о невозможном и невероятном, просто не должны составлять доказательства, а лишь общие предположения, которыми ничего основательно доказать нельзя. Бентам в вопросе о невозможном и невероятном высказывается для своего времени, не знавшего современных чудес, с поразительным прозрением будущего. Он говорит: "Всякий аргумент о невозможности чего-либо сводится к нашей наклонности не признавать фактов необычайных, не соответствующих обыденности. Но такая наклонность нашего ума, основанная на уровне наших знаний, вовсе не есть достаточное доказательство (unepreuve concluante) против существования этих фактов: наше неверие не уничтожает их существования, если они существовали. На утверждение, что факты противны законам природы, могут ответить: вы не знаете всех законов природы или всех исключений из них".

Другие логические качества достоверности свидетельского показания по своей общеизвестности не нуждается в разборе, разве следует указать, что согласиe свидетельских показаний не означает согласия во всех подробностях, что даже невозможно, так как разные свидетели могли наблюдать событие или явление с разных сторон, с разных позиций, не в одно и то же время, при разном освещении, в разном расположении духа и в разных состояниях здоровья. Напротив, слишком большое тождество свидетельских показаний часто, напротив, может внушить подозрение в стачке свидетелей, в заученности свидетельских показаний, при общей подготовке у одного и того же учителя. Внутреннее согласие свидетельского показания тоже должно быть требуемо с осторожностью: слабость памяти на подробности иногда вызывает противоречия, которые могут быть установлены допросом.

Определение двадцать второе

Опытные признаки достоверности свидетельских показаний состоят в том знании особенностей людей разного рода, которое в практической жизни и в суде дает возможность человеку, видавшему много на своем веку, различать правдивого человека от лжеца; основательного от легкомысленного; себялюбца от добряка; честного от мошенника; быстрого от осторожного; жестокого от жалостливого; блудника от семьянина; женщины семейной от пустой, светской дамы; девушку, чистую в помыслах, от карьеристки и проститутки в душе; старого чиновника-взяточника от неоплута, высоко над головою при своих проделках размахивающего красным или белым знаменем народного трибуна.

Основания