Учение об уголовных доказательствах

2. Доказательства, составляющие основания уголовного приговора, могут вводить в заблуждение. Как бы мы ни были осторожны при оценке свидетельских показаний, мы всегда можем быть вовлечены в ошибку. Все общие положения для суждения о силе свидетельских показаний хороши как обобщения, но главный вопрос заключается не в этом их достоинстве, а в том, насколько какое-либо общее положение может найти свое приложение к отдельному случаю. Мы знаем, что согласное показание свидетелей есть большой плюс в пользу их показаний, но есть ли это согласие результат правдивости или подкупа, стачки или тому подобного нечестного деяния, это решается каждый раз отдельно in concreto. Чистейшая ложь в свидетельских показаниях встречается реже, чем ложь, подбитая правдою. Есть ложь, нелегко поддающаяся изобличению, а иногда и совсем неуловимая. Люди гораздо чаще говорят правду, чем ложь; но какой случай мы имеем в данном деле, это вопрос, который может быть решен и ошибочно в отдельном случае. Вещественные доказательства, говорят, не могут лгать; но они могут быть приведены в ошибочную связь с искомым фактом; они могут быть подкинуты с целью ввести в заблуждение; они могут быть сфабрикованы с единственною целью сбить с толку судей. Само по себе вещественное доказательство, конечно, не лжет; но с его помощью люди могут обманывать, и действительно обманывали и обманывают. Английский судья Гэль рассказывает случай, когда невинный был осужден за кражу лошади на том основании, что его встретили верхом на этой лошади в самый день кражи. Но он был совершенно невинен и просто сделался жертвою обмана настоящего конокрада, который, спасаясь от преследования, попросил встретившегося ему человека подержать на минутку лошадь, а сам скрылся. Вообще говоря, вещественное доказательство может быть обращено против истины с большею опасностью для правосудия, чем подкупленный свидетель.