Учение Огня. Введение в Живую Этику

потенциальные возможности Света, возвысить его сознание.

Потому Учение Живой Этики призывает учиться великому искусству человеколюбия —

умению «скупо, но мудро раздать слова Учения» (Агни-Йога, 231). Сказать другому с мерилом

сердца — значит дать не меньше и не больше, именно столько, сколько его сознание может

вместить. Если дать сверх меры, то для неготовых сознаний это принесет только беду. Мера сердца, говорит Учение, — это любовь.

«Правильная мера даяния есть мера любви и ответственности. Мало дать будет против любви, но не лучше дать слишком много» (Сердце, 573).

При этом долг каждого учителя Живой Этики — дать так, чтобы не отяжелить карму

получающего.

«Одним из самых утонченных условий все же остается ненарушимость кармы. Дать, помочь и

даже руководить, и не нарушить личность — это трудная задача. Каждый оказывается перед

решением ее. Мыслетворчество, лишенное самости, дает решение этих лабиринтов. Доброта, сердечность и сотрудничество также помогут…» (Мир Огненный, ч.I, 135).

129

С другой стороны, учитель должен не только передать сокровища Учения по сознанию

собеседника, но, как бы ни стремилось его сердце всем поделиться, все же оберегать доверенное

ему. Именно, он должен давать высокие истины так, чтобы не перегрузить сознание последователя

и полученное не принесло бы несчастья. Мы же знаем, какое зло может причинить не к месту

сказанное, даже хорошо обдуманное слово. Потому Учение считает умение оберегать сокровенное

одним из важнейших качеств, наряду с преданностью и чуткостью.

«Кому же можно доверить все достояние? Лишь тому, кто не извратит и не злоупотребит. Тому, кто крепок сознанием. Тому, кто знает Учение. <…>

Но нашедшим огонь говорю — все дозволено! <…>

Огонь есть знак вседоверия» (Агни Йога, 393).

Метод Учения — поддержать, поощрить, похвалить каждую искру добра, тайно мерцающую в

сердце человека, утверждать самое святое, что у него есть, его Бога, стараться пробудить в

сознании вибрацию Света, чтобы под лучом познания раздуть его в настоящее пламя.

Живая Этика, как великое Учение утверждения терпимости и добра, желает каждой душе дать

дар радости и огненной мысли, если сознание может вместить этот источник света. Как путь к

Истине идет через всеобъемлющую любовь, так и Учение Жизни никого не отвергает, но

поддерживает каждое горение сердца, помогает и благословляет его.

Теперь мы понимаем, почему книги Учения Живой Этики были изданы без указания имени

Автора — чтобы не было подозрений в своекорыстии, чтобы искатели открыли им сердце в полном

доверии.

Потому книги Живой Этики не любят рекламы — они «лежат на перекрестках жизни», где их

найдет, возьмет и прижмет к сердцу случайный прохожий, или же поспешит неизвестный друг, услышав о нападениях на Учение, чтобы защитить его. Кто знает, какой голос мечты уже давно, втайне звал его к чаше Истины.

Путник может найти сокровище в положенное время, на празднике открытия своего сознания

или возрождения, даже в пустыне, говорит Учение, но если он не поднимет его немедленно, то

может пройти долгое время, пока он снова увидит его.

Учение распространяется неведомыми, неожиданными путями. «Если на карту мира нанести

места, где понят Наш зов, то получится весьма неожиданный узор» (Братство, 478).

Мы иногда чувствуем, что человек уже прикоснулся к Учению, не только по неумелому

цитированию, иногда срывающемуся с его уст, — свет мыслей Учения сияет в его лице, в

непроизнесенных словах, ибо Учение втайне преобразило его жизнь.

Учение не приходит к множеству — к массам, но к немногим странникам тайных путей, искателям, которые через огни трудностей и страданий жизни непреложно идут только вперед, тая

глубоко в сердце невыразимую боль тоски по откровениям высшей Истины.

Среди приверженцев Учения найдутся новые, непредубежденные, духовно сильные сознания, которые приходят с необычных жизненных путей, возможно, из новых мест, менее затронутых

ржавчиной цивилизации; это могут быть изгнанники, удрученные горем, внешне неприметные, но

настоящие обладатели чистого сердца, незаметные герои и энтузиасты, которые стремятся

самоотверженно исполнить долг жизни и радуются каждой искорке знаний, приобретенной на горе

восхождения жизни.

«Примите всякого, кто придет к вам и скажет слово о духе» (Листы Сада Мории, ч.II, 248), в

130

чьих глазах сияет огонь духа.

«Новые, новые, новые — нет места старым в новом строительстве. Зачем обращаться к старым, когда уже зарницы нового мира освещают горизонт?» (Листы Сада Мории, ч.II, 259).

«Нужно, чтобы молодежь знала, как мудро готовить тело и дух для труда восхождения. <…> Нужно, чтобы отвлеченное стало реальным и укрепило всю жизнь. Много чистых духов уже готовы

примкнуть к работе сознательной, но они ищут, как подойти» (Мир Огненный, ч.I, 489). Потому в

помощники им дано Учение.

Как много на планете молодых сердец с огромным потенциалом огня, которые «готовы к

будущему воспламенению», и среди забот каждого дня, кажется, ждут как бы луч или стрелу

молнии с небес, чтобы она воспламенила их сущность в высочайшей волне огня, открыла для них