Ученик

Иоганн возвращался домой по темноте в полном расстройстве чувств. Это был провал, катастрофа, крушение надежд. Несомненно, он бездарь, тупица! Бросить к черту университет и уехать домой к родителям, где никто не знает о его позоре. Нет же! К родителям нельзя! Пойти наемником в армию. Там всегда есть вакансии. Но глупо, конечно, подставлять свой лоб под пули ради амбиций политических интриганов, для которых солдат всего лишь пушечное мясо. Но он совершенно ничего не умеет делать, не владеет ни одним ремеслом. Можно сменить учебное заведение. Например, выбрать такое, где учат, как правильно разрубить кусок мяса или сшить башмаки.

Как же он был удивлен, когда Учитель встретил его в самом веселом расположении духа. На ужине была и Мари. Сегодня почему-то она была особенно красива. Она спросила, как прошло его выступление. Иоганн наклонил голову и буркнул нечто нечленораздельное. И тут же покраснел.

— Да что ты, Мари! Великолепно! — воскликнул Учитель. — Если сам господин Тух закатил пятнадцатиминутную речь, а председатель ни разу не остановил его, хотя он явно нарушал регламент. Это говорит о многом.

Иоганн поглядел на Учителя.

— Вы шутите?

— Ну, а почему бы сегодня и не пошутить? — рассмеялся Учитель. — Сегодня твой праздник. Я говорю об этом серьезно. Не воспринимай мои слова как шутку.

— Как же?

— А вот так! Вся эта шушера, хотя есть там и достойные люди и настоящие ученые, запуганы и научены горьким моментом, что лучше промолчать, чем идти против решения руководства. А по твоей работе как раз и было решение руководства… Так вот! Вся эта шушера, конечно же, почувствовала неординарность твоей работы. На это их мозгов вполне достаточно.

— Да какая неординарность? Вы о чем, Учитель?

— Талант развивает и толкает вперед то, что было открыто до него. Гений же открывает совершенно новое, то, чего до него не было. Он приходит на пустое место. Талант — это человек, который изобретает тепловоз вместо старого паровоза. Конечно, техника другая. Но принцип тот же. А гений изобретает космическую ракету, которую отправляет к другой планете. Из-за этого гений кажется сумасшедшим в глазах обывателя. И они в этом правы…У тебя совершенно новая идея. Конечно, пока это лишь идея, гипотеза. Допускаю, что может быть и неверная, и профессор Тух прав. Но это сумасшедшая идея. И если ты прав, и если ей будет найдено прикладное применение, тогда мир изменится, он станет другим. Ну, а теперь скажи, как убеленные сединами мастодонты, увешанные наградами, должны воспринимать гениального мальчишку? Прийти в восторг? Побежать к нему, заключить в объятия, наглаживать по головке и нахваливать на все голоса? Выращивать себе на голову опасного конкурента? Нет! Дураков нет! Они же прагматики. Я еще удивляюсь, что господин Тух мягко обошелся с тобой. Не застрелил тебя тут же! А ведь он так тебя мог выпороть и за понятийный аппарат, и за нарушение логики научной работы, и безграмотное оформление. Но не стал этого делать.

— Но что же мне теперь делать? — спросил Иоганн.

— Как что? — удивился Учитель. — Жить, как живешь. Учиться. А вот что касается научной работы, возьми другую тему. Не нужно дразнить гусей.

— Но как же так, профессор? — Иоганн чуть не расплакался. — Вы только что говорили, что это гениальная идея. Почему же я должен отказываться от нее?

— Да-да! Я тоже это слышала! — подтвердила Мари.

— Вот потому и следует отказаться от этой темы. Отказаться для других. И, знаешь, что мне кажется? Это довольно опасная тема. Как бы у тебя не появились неприятности.

— Опасная? Я не понимаю, Учитель.

— Но это так…Только мои фантазии. Но, как говорится, береженого Бог бережет. Вот давай предположим. Ты стоишь на правильном пути. Наступает момент, когда ты выходишь на прикладное исследование. Теперь, представь, какое оружие оказывается в твоих руках.

— О чем это вы? — спросила Мари. — Я не понимаю: философия и оружие. Философ всегда мне представлялся самым мирным человеком. Какую опасность могут представлять философские идеи?

— Тебе приходилось слышать про зомби?

— Да доводилось слышать эти бредни.

— А вот Иоганн доказывает, что это никакие не бредни, что всё это осуществимо. Он подводит под это научную основу. Но зомби — это семечки. Хотя тоже довольно серьезно. Тут возможно вести речь и о массовом программировании сознания людей. Понимаешь, что это значит? Группа специалистов может вызвать массовую панику или истерику, или бросить массы людей на добровольное самоубийство, или сделать всех солдат безумно храбрыми…Ведь это же власть над обществом, над миром.

— Ты серьезно, Карл? Или шутишь?

— Не волнуйся, Мари! Я просто фантазирую. Может быть, Тух и прав, что все это бредни, полнейшая ерунда. И мне кажется, что это даже было бы лучше. Нет же! Несомненно лучше! Иоганн! Я тебе настоятельно советую взять другую тему. Если хочешь, приказываю!

— Ладно! — буркнул Иоганн.