Ученик дурака (сборник)

Нитке должно тянуться,
веретену вертеться,
а молодой царице –
не покидать светлицы.
Сидит у окошка, экая цаца.
В руках то пяльцы, то спицы.
Лицом темна, по спине струится
смоляная косица.
Надо ж было царю жениться
на этом лесном уродце.

Привел из чащи, бабы смеются:
«Изловил, как куницу».
Без неё ему, мол, не спится,
не воюется, не поётся.
Где в лесу ей было умыться
или напиться?
Ни ручья, ни колодца.
Только черная гнилая водица
в кабаньих следах на болотце.

На сносях уже, и всё не стыдится,
на месте ей не сидится.
Мимо пройдёт: крынки бьются,
в трещинах кувшины и блюдца.
Каждый вечер то медведь, то лисица
приходят к ней повидаться.
Призадумайтесь, братцы.
Что может у такой народиться?
Как пойдёт на реку за солнцем
любоваться стрекозьим танцем,
там она должна и остаться.
Хватит причитать и креститься.
Следуйте за ней вереницей,
закройте платками лица:
всех припомнит,
коли вернётся.

Нитке должно тянуться,
веретену вертеться,
а молодой царице –
в Духов день из воды казаться,
ниток просить, тряпицу –
обернуться,
согреться.

сентябрь 2012

«Вот опять вокзал…»

Вот опять вокзал,
то есть вопли, гудки и топот.
Кто-то волоком тащит тачку –
не достаёт колеса.
Закрываем глаза.
Проводим мысленный опыт.
Представляем грядущие ужасы и чудеса.

Например, мне полтинник:
Шопен и осётр на ужин;
охранник, на треть состоящий
из шеи и рук.

Или я – бомж.
Тогда охранник не нужен:
тухлая сельдь в кармане – эффект не хуже.
Все уступают дорогу.
Море пространства вокруг.

Пусть я, к примеру, курю «Беломор»
на крыше
или ем паровые котлеты
и посещаю бассейн –

разницы нет ни малейшей,
то есть совсем.
Меняется антураж.
Рука – рисует и пишет.
И что-то внутри головы просеивает, просеивает
пространство, словно китовый ус,
фильтрует тонны воды,
оставляет цвета и звуки.

Я допускаю, что однажды проснусь
и будто впервые увижу
свои узловатые руки
(тыльная сторона пятнистая, как тритон).
Обнаружу себя, обживающую притон,
склочную,
навязчивую притом,
с неприятным щербатым ртом.
Раздавшуюся втрое,
или истаявшую на треть…

Никогда ничего не боялась раньше,
не буду и впредь.
За пять минут до второго инсульта
буду смотреть
в собственные глаза
на оплывшем чужом лице
в грязном зеркале вокзального туалета.

Я вряд ли вспомню,
была ли, собственно, цель.
Скорее меня позабавит, что я в конце.
Отсюда, с конца,
видны нюансы сюжета.

сентябрь 2012

«Умный оборотень..»