Ученик еретика

— Нет, Олдвин так и не появлялся. Я уже начинаю беспокоиться. Что могло его задержать?

Джеван пожал плечами.

— Наверное, Олдвин пал жертвой богословов, — предположил он. — Они используют его как приманку — и не отпустят, пока не выжмут досуха. Как они поступят с Илэйвом, неизвестно. Я запру дверь, когда пойду спать. Если Олдвин вернется совсем поздно, он может переночевать в конюшне на охапке сена.

— Конана тоже еще нет, — заметила Маргарет, покачав головой. Праздничный день обернулся непрерывной цепью тревожных событий. — И Жерара я ожидала сегодня вечером. Надеюсь, с ним все благополучно.

— Разумеется, благополучно, — заверил ее Джеван. — Его, как всегда, задерживают дела. Жерар весьма благоразумен и осторожен, и у него много хороших знакомых на окраине графства. К празднику он опоздал, оттого что пришлось совершить несколько новых сделок. Договориться с валлийским крестьянином — дело не быстрое. Не сегодня-завтра Жерар вернется, вот увидишь.

— И что же он найдет дома? — с глубоким вздохом спросила Маргарет. — Илэйв попал в беду, едва успев появиться; дядюшка Уильям мертв и уже похоронен; а Олдвину не расхлебать той каши, которую он сам же и заварил, К счастью, с тобой все в порядке, и с ним, надеюсь, тоже. Хоть какие-то дела в доме идут своим чередом.

Маргарет убрала со стола и, по-прежнему покачивая головой и что-то приговаривая о своих смутных опасениях, ушла на кухню мыть посуду. Фортуната и Джеван остались сидеть в зале.

— Дядюшка, — нерешительно сказала Фортуната после недолгого молчания. — Мне нужно с тобой посоветоваться. Видишь ли, помимо своей воли я оказалась втянутой в это ужасное обвинение против Илэйва. Илэйв не верит, что ему грозит опасность, но я-то знаю, что это не так. И я хочу, я должна помочь ему!

Непривычная серьезность Фортунаты поразила Джевана, и он пристально и Изучающе взглянул на нее: взгляд его черных глаз, как всегда, проникал в самое сердце племянницы и теплился нежностью.

— Я вижу, ты встревожена больше, чем можно было ожидать, ведь ты едва успела свидеться с ним после стольких лет разлуки!

Джеван не задал ей вопрос, и все же Фортуната решила ответить.

— Я поняла, что люблю его. Как еще можно назвать мое чувство? И здесь нет ничего странного. Ведь я знала его много лет, прежде чем мы расстались. Он очень мне нравился, хотя и не подозревал об этом.

— Но вы успели с ним сегодня побеседовать… По выходе из аббатства, насколько я помню? — проницательно отметил Джеван.

— Да, — согласилась Фортуната.

— И теперь, я догадываюсь, он уже знает, как он тогда тебе нравился! Но уверил ли он тебя в том, что и ты ему тоже нравишься?

— О да, конечно. Илэйв сказал, что если забыть о других причинах, которые удерживают его здесь, то он остался бы из-за меня, несмотря на грозящую ему опасность. Дядюшка, ты знаешь, что я получила приданое от Уильяма. Когда вернется отец и откроет шкатулку, мне бы хотелось использовать все, что бы там ни нашлось, для спасения Илэйва. Заплатить за него выкуп, если это дозволяется… Уплатить судьям, чтобы они отпустили его… На худой конец, подкупить стражников и устроить побег. Покинув Англию, он сможет чувствовать себя в безопасности.

— Ты готова подкупить судей, ослушаться священников! Разве ты не находишь в этом ничего дурного? — грустно усмехнувшись, спросил Джеван.

— Нет, ведь Илэйв ни в чем не виноват. Если они обвиняют его, значит, именно они поступают дурно. Но я поговорю с отцом. Может быть, он попросит за Илэйва? Ведь отца все знают и уважают — и судьи, и священники, весь город. Если Жерар Литвуд поручится за кого-либо, неужто к его мнению не прислушаются?

— Наверное, прислушаются, — горячо поддержал девушку Джеван. — По крайней мере, не мешает попытаться, ведь я уже сказал тебе: если ты хочешь, Илэйв войдет в нашу семью. Отправляйся к себе и спи спокойно. Кто знает, какое чудо спрятано в этой шкатулке?

Конан успел вернуться прежде, чем Джеван запер входную дверь. Он был слегка навеселе после дружеской пирушки: в Мардоле, в пивной, приятели достойно отметили завершение праздника.

Олдвин так и не вернулся.

Глава седьмая