Ученик монстролога

Проход, по которому шли Доктор и Малакки, все время разветвлялся на несколько других, и у каждой развилки они выбирали тот туннель, который уходил вниз. На полпути Доктор обнаружил следы самки, они пошли по этим следам и оказались в той яме, куда я свалился и где мы сейчас находились.

— Она пришла вон оттуда, — сказал Малакки, указывая на темную стену позади убитых монстров. — Мы знали, что Кернс, должно быть, уже нашел это место, потому что видели свет и слышали выстрелы. Но я никак не ожидал, что здесь окажешься ты, Уилл.

— Да, я тоже не ожидал.

Малакки оперся о винтовку, и она медленно ушла прикладом в мягкую почву. Он вынул ее и смотрел, как вода заполняет неглубокую ямку.

— Земля здесь пропитана водой, — заметил он. — И стены влажные. Должно быть, где-то рядом протекает подземный ручей или река.

Он был прав: ручей был. Он протекал перпендикулярно к пещере примерно в двадцати футах под нами, а весной становился в два раза больше. С каждым годом он все больше пропитывал водой почву и стены, с каждым годом пол размывало, и ходить по нему становилось все труднее. Антропофаги заметили это; это был их первый источник воды. Благодаря этому новорожденным и молодым монстрам не было нужды вылезать на поверхность, чтобы попить. Путь, которым отправились Кернс и Доктор, вел прямо к углублению на берегах этого ручья, куда Антропофаги ходили на водопой и купаться — хотя они купаются не так, как мы. Они не умеют плавать и боятся глубины, но они должны, как еноты, вымывать запекшуюся кровь и потроха из-под длинных ногтей. Им также нравится (если слово «нравится» вообще уместно по отношению к ним) кататься в воде на спине там, где не глубоко, набирать воду в пасть и выплевывать, извиваться в воде, вспенивая ее, как крокодилы. Цель этого странного ритуала неизвестна, но, возможно, как и доставание остатков пищи из зубов, это часть их гигиены.

И вот на эти безопасные берега подземного ручья самка Антропофаг и понесла своего годовалого «малыша», самого младшего и самого дорогого ей из всего племени. Как отметил Доктор, было очень странно, что она оставила двух старших, но я подозреваю, она планировала вернуться за ними позже. А может, они сами, испугавшись чего-то, не последовали за ней. Так или иначе, именно «малыша» Доктор и Кернс обнаружили, спустившись по проходу к берегу подземного ручья. Он мяукал и ворчал у кромки животворной воды, не в состоянии ни убежать, ни защитить себя. В этом возрасте Антропофаги, как и их добыча, не умеют еще быстро бегать. Кернс подошел к нему и уложил одним выстрелом. Звук эхом донесся до нас, и Малакки прирос к месту, услышав этот звук. Он вскинул винтовку и повернулся лицом к выходу из туннеля. А там, внизу, охотники ждали, зная, что она точно прячется где-то поблизости, и были уверены, что она выйдет.

И они оказались правы: она действительно вышла.

Она возвращалась за оставленными детьми. Кернс и Доктор не столкнулись с ней, спускаясь в туннель, потому что она выбрала другой путь — путь, пролегавший под землей ровно под ногами Малакки Стиннета.

Земля позади него разверзлась, подняв в воздух, словно взрывом, фонтан воды и грязной тины. Пол ушел из-под ног, Малакки потерял равновесие и упал на колени, винтовка отлетела в сторону, а сумка соскользнула с его плеча, когда он повернулся, чтобы не упасть лицом прямо в грязь. Он покатился спиной вперед по слякотной жиже к расширяющейся воронке в полу. Выражение его глаз было до ужаса мне знакомо: так смотрел на меня Эразмус Грей и мой бедный отец. Это был взгляд приговоренного человека, еще не до конца поверившего, что приговор уже приводится в исполнение. Вцепившись пальцами в землю, он сползал все ниже, и на мокрой почве оставались борозды; ноги его беспомощно дергались, погружаясь в центр круговорота оседающей земли и воды позади него. Потом вдруг что-то дернуло его за сапог и потащило вниз. В следующий миг он увяз уже по колено. Он кричал и звал меня. Тело его вращалось вместе с грязным водоворотом с такой скоростью, что мне казалось, мальчик вот-вот сломает себе шею. Над поверхностью оставался уже только его торс — вертикально — с протянутыми ко мне руками. Так же тянули руки ко мне и Эразмус Грей, и отец, и эта немая мольба вывела меня из ступора. Я бросился к нему, ухватил за руку, но он оттолкнул мою руку и неистово стал махать на сумку, брошенную рядом. Он утопал теперь по грудь, его затягивал вниз тот же монстр, который пробил насквозь тело навигатора Бернса на борту «Феронии», и кровь хлынула из его раскрытого рта. Самка вонзила когти ему в спину, так глубоко, чтобы ухватиться за позвоночник и вцепиться в него, как в ручку, за которую она тянула его вниз.