Ученик монстролога

Я был в гостиной и чистил семейное столовое серебро, как вдруг услышал громкий крик из библиотеки и звук от падения чего-то тяжелого. Встревоженный, я бросился туда, думая застать Доктора свалившимся с приставной лестницы (последнее время он работал день и ночь). Вместо этого я застал его шагающим из угла в угол. Он проводил рукой по волосам и покусывал нижнюю губу и что-то гневно шептал себе под нос. Увидев меня, он остановился и молча смотрел, как я поднимаю журнальный столик, который он уронил, даже не заметив. Рядом с упавшим столиком лежала газета с броским заголовком: «Потрошитель снова нападает. Возбуждено дело о четвертой жертве Уайтчепелского убийцы».

Уайтчепел. Где-то я уже это слышал. Да, в гостиной «Мотли Хилл» в тот вечер, когда Кернс свернул шею психиатру. Он представился тогда Доктором Дж. Дж. Шмидтом из Уайтчепела.

Доктор ничего не сказал, и я прочел отвратительную и страшную статью в молчании. Наконец, я заговорил первым:

— Вы думаете?…

Не было смысла заканчивать вопрос.

— Что я думаю? — сказал он задумчиво. — Я думаю, нам надо было послушаться Малакки и сделать так, как он предлагал.

После того как он оделся и нехотя съел картофельные оладьи, не притронувшись к колбасе, Доктор отправил меня в подвал. Пришло время ежемесячного медосмотра.

Я сел на высокий металлический табурет. Доктор посветил мне в глаза ярким светом, измерил температуру, пульс, посмотрел горло. Затем он набрал пузырек крови из моей руки. Я наблюдал за его действиями. К этому времени я уже был знаком с ритуалом. Доктор капнул в пузырек немного раствора йода и взболтал содержимое. Я выпил несколько глотков сока, затем присоединился к нему у рабочего стола.

— Тебе нужно знать, как это делается, Уилл Генри, — сказал он мне. — Мы не всегда будем вместе. Подай пипетку.

Я вложил пипетку в его протянутую руку. Он набрал в нее немного моей крови из пузырька и капнул на предметное стекло микроскопа, сверху положил еще одно и подставил стекло под микроскоп. Я затаил дыхание, пока он изучал, что там. Он что-то промычал и отодвинулся в сторону, пропуская меня посмотреть.

— Видишь эти продолговатые крапинки? — спросил он.

— Да, сэр, кажется, вижу.

— Кажется или видишь? Выражайся точнее, Уилл Генри!

— Я вижу их. Да, сэр.

— Это — личинки.

Я сглотнул. Они были похожи на крошечные стеклянные шарики, тысячи мертвых черных глазок, плавающие в одной лишь капле моей крови.

Доктор снял перчатки и сказал так, словно речь шла о пустяке:

— Что ж, их количество остается более-менее постоянным.

Он открыл папку, лежащую рядом с микроскопом, на которой было написано: «У. Дж. Генри. Диагноз: заражение паразитами Б. Аравакус». Он поставил дату и сделал небрежную пометку.

— Это хорошо? — спросил я.

— Ну… Да, это хорошо. Никто не знает, почему в некоторых случаях Аравакус составляет симбиоз с организмом, в котором поселяется, продлевая ему жизнь на необычайно долгий срок, а в других случаях — размножается в нем в невообразимых количествах, убивая. Твой случай очень любопытен, Уилл Генри, потому что ты определенно попадаешь под первую категорию, в то время как твой несчастный отец был, к сожалению, из второй. Существует сложная теория, из которой следует, если изложить кратко, что произошедшее с твоим отцом было для паразитов средством найти себе новое пристанище.

— Новое пристанище, — эхом повторил я, — это я.

Он пожал плечами:

— Не думаю, что это произошло в ночь пожара. Ты был недостаточно близко от него, чтобы они могли перекинуться на тебя. Все это только теория. Каким образом они проникают в организм человека, неизвестно.

— Но это ведь была случайность, правда?

— Ну, не думаю, чтобы твой отец заразил тебя специально!

— Нет, я не о том… Я хотел сказать, сэр: то, что случилось с моим отцом, — это была случайность? Он заразился случайно?

Доктор нахмурился:

— О чем ты спрашиваешь меня сейчас, Уилл Генри? О том, не был ли твой отец инфицирован намеренно?

Я не ответил, потому что ответ был не нужен. Доктор положил руку мне на плечо и сказал:

— Посмотри на меня, Уилл Генри. Ты знаешь, я никогда не лгу. Ты знаешь это точно, да?

— Да, сэр.

— Я не способствовал твоему недугу, если это вообще недуг, а не дар. Я не знаю, где и как заразился твой отец, хотя, вне всякого сомнения, это было результатом работы со мной. В этом смысле, я думаю, то, что произошло с ним, — не случайность, как и то, что произошло с тобой. Ты — его сын, Уилл Генри, и, как любой сын, ты продолжаешь нести его ношу. — Он посмотрел в сторону: — Так же как любой сын.

В тот же день — возможно, из-за того, что наш разговор напомнил ему кое-что, — Доктор отправил меня в подвал принести сундук его отца. На этот раз задача была значительно проще, чем в предыдущий. Не потому, что сундук был легче (он был все таким же тяжеленным), но потому что в подвале больше не висела на крюку туша Антропофага. Он был давно упакован, обложен сухим льдом и отправлен в Общество Монстрологов в Нью-Йорк.