Ученик пекаря (Книга Слов - 1)

- Ясно как Божий день. Таул сдержал улыбку.

- Ну а если я скажу тебе, что я рыцарь и обязан держать свое слово? Он отвесил легкий поклон, и малец задумался.

- Ладно, я сведу тебя куда надо. Не потому, что ты рыцарь, - да и не больно я тебе верю. Я пойду только потому, что мне все равно нечего делать и ноги охота поразмять. Но смотри, обед за тобой!

- Очень благодарен тебе за помощь. Так вот, мне нужно на Тутовую улицу и в Рюмочный переулок.

- Выгодную же сделку ты со мной заключил, - присвистнул мальчик.

- Почему?

- Да потому, что эти улицы на другом конце города. Туда шагать и шагать. Ты, наверное, знаком с большими людьми?

- С чего ты взял?

- С того, что Тутовая улица не для таких, как мы с тобой, - там только знать живет, - уважительно проговорил мальчик.

- Хорошо, пошли. - Таулу было безразлично, кто его адресаты, хотелось только разделаться со своими обязательствами как можно скорее. Тебя как звать? - спросил он мальчика.

- Скажи сперва, как звать тебя.

- Таул.

- И все? - разочарованно протянул мальчик. - Я думал, у рыцарей имена длинные и заковыристые - скажем, Кальвин Дерзающий или Родерик Смелый.

- Заковыристое имя нам дают, только если мы погибаем геройской смертью, - подмигнул Таул. Мальчик остался доволен ответом и на некоторое время умолк, ведя Таула через путаницу переулков.

- Позволь мне дать тебе один совет, Таул, - вполголоса сказал он погодя. - На твоем месте я не объявлял бы незнакомым людям, что я рыцарь. Рыцари в Рорне сейчас не пользуются особой любовью, если ты понимаешь, о чем я.

Вот, значит, до чего уже дошло? Неужто рыцари пали так низко, что даже уличный мальчишка советует ему таиться? Впрочем, этого следовало ожидать Рорн и Вальдис давно норовят вцепиться друг другу в глотку. Таулу хотелось верить, что только соперничество вызывает в рорнцах ненависть к его ордену, но пренебрегать дурными слухами становилось все труднее. Вальдис на все нападки отвечал рыцарским молчанием - и Таул, хотя и уважал такой образ действий, понимал также, сколько вреда он приносит. Таул сам стал жертвой подобного молчания: архиепископ целый год держал его в заточении, подвергая пыткам, ибо знал, что Вальдис ничего по этому поводу не предпримет.

Мальчик отвлек Таула от размышлений.

- Ну а меня кличут Хватом.

- Ну, Хват, раз уж ты все знаешь о Рорне, чем тебя угостить на обед?

- Самое вкусное блюдо у нас в Рорне - пирог с угрями. Я съел бы кусок такого пирога, жареные рыбьи хвосты и луковый суп, только без морковки.

- Конечно, без морковки, - рассеянно согласился Таул, оставаясь мыслями по-прежнему далеко на западе, в Вальдисе.

Мейбор примерял свои новые туалеты, когда вошел слуга.

- Чего тебе, Крандл?

- Только что прибыло письмо для вас, ваша милость. Голубятник ждет вашего ответа. Он сам не свой от волнения - говорит, что письмо принес орел.

- От кого же оно? - рассеянно спросил Мейбор. Он примерял сейчас великолепный камзол и любовался собой в новом зеркале.

- Не могу знать, ваша милость.

- Скажи-ка, Крандл, этот камзол мне не тесноват? Портной уверяет, что он сидит превосходно.

- По-моему, он очень идет вам, ваша милость.

- Ты, пожалуй, прав, Крандл, я в нем выгляжу... как бы это сказать?

- Величественно, - подсказал Крандл.

- Вот-вот. Так что там с письмом? Ты можешь идти, - сказал Мейбор портному. - Помни: побольше вышивки и драгоценных камней - то, что ты принес, чересчур просто. - Портной, пятясь, вышел из комнаты, прихватив свою работу. - Дурак набитый - никакого понятия о блеске. Что-то приличное можно заказать только в Брене - а на это уйдет почти два месяца. Окажись здесь Баралис, я охотно выдавил бы из него его подлую жизнь вот этими голыми руками. О чем это мы говорили?

- О письме, господин.

- Ах да, дай-ка мне взглянуть на него. Должно быть, нечто срочное, раз его прислали с орлом. - Мейбор взял письмо. - Хорошо, теперь ступай!

Мейбора охватило легкое волнение. Письмо, очевидно, пришло издалека, и почерк, которым оно было надписано, ни о чем ему не говорил. Мейбор взломал печать и развернул письмо. Он не слишком хорошо читал по-писаному, а уж этот замысловатый почерк и вовсе трудно было разобрать. Наконец Мейбор уяснил мысль написанного и присел на кровать, задумчиво потирая подбородок.

Так он просидел довольно долго. В дверь постучали. Мейбор, думая, что это слуга, хотел прогнать его прочь, но вошел его старший сын, Кедрак.

- Как вы бледны, отец! Что случилось?

- Ничего, мой мальчик. Все хорошо. - Мейбор посмотрел на сына и решился. - Я только что получил весьма интересное предложение.

- От кого? - с напускным безразличием спросил сын.

- Сам не знаю... Могу, конечно, догадаться, но не стану. Довольно и того, что прислал его некто влиятельный и облеченный властью.

Кедрак утратил долю своего безразличия.

- И что же предлагает вам эта влиятельная особа, отец?

- Нечто вроде союза. - Мейбор тщательно подбирал слова. - Он намекает, что у нас общие интересы и мы могли бы многого достичь, объединив наши усилия.

- Вы говорите загадками, отец.