Ученик Примарха (СИ)

Все молчали, даже дыхание космодесантников было едва слышно. После того, что они только что услышали, у многих был на лицах шок, а капитан Макиави с трудом сдерживал свой гнев, его руки непроизвольно сжимались в кулаки. Катон предостерегающе взялся за меч, но Жиллиман поднял руку, он видел, что капитан вот-вот взорвётся от ярости, но умерить её было лишь в его силах.

— Да, я знаю, всё это звучит как бред, но если получится, то это повернёт весь ход войны, — сказал Орион. Его голос до сих пор дрожал, словно он снова тот мальчишка, что только начинал учится, а при виде космодесантников испытывал трепет и благоговение.

Макиави шумно выдохнул, сейчас он был похож на разъяренного Минотавра.

— Если они сотворили это десять тысяч лет назад, клянусь, я каждому из них вырву сердце, а затем запихну их в глотки Тёмным Богам, чтоб знали, с кем они решили помериться силами! Что мы будем делать? Мои Кровавые Ангелы готовы хоть сейчас идти на штурм! — заорал Макиави.

Торрес переглянулся с Уриэлем и Катоном, а магистр Каул задумчиво почесал подбородок.

— Непросто будет пробраться туда, не говоря уже о том, чтобы добраться до зала, где сражались Хорус и Сангвиний. — Каул увеличил проекцию «Мстительного Духа», практически со всех сторон защищённого. — К тому же Абаддон и его приближенные будут ждать нас. Их будет больше, во много раз больше, кроме того, это их территория, они знают свой флагман так же, как и мы свои корабли. Нас здесь чуть больше тысячи, и далеко не все смогут пойти на штурм. От силы прорвется сотня, может, две.

— Прорыв я беру на себя, — ответил ему Жиллиман, — что же до того, как мы попадём на корабль, — Робаут указал на нижние палубы, — вот наш вход. Во времена Ереси, в одной из битв, отважный отряд космодесантников-лоялистов, используя стела-корабль, прошел здесь, отмечая путь Космическим Волкам. Безбилетники своей кровью заставили Хоруса и его надменных Сынов осознать, что не будет им покоя или победы, пока они не истребят нас всех. Более того, благодаря их героизму, Волчий Король всё же показал Хорусу зубы. Теперь наша очередь. Для начала отключим их щиты, у «Гордости Макрагга» достаточно огневой мощи для этого. Дальше мы, под прикрытием плотного огня, проберемся здесь. Небольшой ударный отряд: я, Орион, Макиави со своей ротой и Каул с двумя ротами Медных Когтей — отправимся туда. Каул, вы вступаете в бой на посадочных капсулах с «Гордости Макрагга», Макиави — мы с вами летим на «Громовых Ястребах». Думаю, вы не откажетесь от участия в прорыве сквозь космическую баталию. — Капитан Кровавых Ангелов кивнул, а Жиллиман повернулся к остальным: — Катон, Торрес и Уриэль — на вас ложится командование космодесантом в космосе. Не давайте им передохнуть, тесните, отвлеките их силы от нас. Не прерывайте огонь ни на секунду. Если всё получится, мы убьём Абаддона и освободим душу Сангвиния из плена. Если же нет, то будем отступать, но перед этим взорвем варп-двигатели корабля.

— Но если мы их взорвем, — вставил своё слово Торрес, — и вас, и корабль затянет в варп!

— Вот почему мы должны телепортироваться на планету до этого. Готовьтесь к миссии. И да прибудет с нами Император.

Космодесантники начали расходится. Ни Орион, ни Робаут не сказали им, что штурм — лишь отвлекающий маневр. Далеко не пушкам «Гордости Макрагга» предначертано отключить щиты. И душу Сангвиния не им предназначено освободить, но они проложат для Него путь…

***

— Значит, душа Сангвиния пробудилась. Это печальные новости. — Абаддон подошёл к окну, за которым открывалась панорама на горящий Вигилус и масштабную космическую баталию. Искандар стоял за его спиной и ждал приказов. Абаддон выдохнул. — Если ещё один из этих жалких лоялистов вернётся, это может повернуть ход войны не в нашу пользу. То, что Сангвиний смог вступить с ними в контакт, ещё раз доказывает нашу теорию о том, что лжеимператор является источником силы ученика Робаута. Интересно, как далеко Анафема зашёл в этом эксперименте? Наверняка он был не один, кто-то ему помогал. Искандар, для тебя у меня особое задание. — Абаддон повернулся к своему лейтенанту. От Хайона не укрылось, что он до сих пор ходил тяжело, раны, нанесенные Жиллиманом, были серьёзны, и он ещё не до конца оправился. Но он всё ещё оставался тем гордым Эзекилем Абаддоном, что когда-то повёл их в тринадцать походов, разрывая Империум на части.

— Я весь внимание, — ответил Искандар.