Ученик Проклятого

— Согласен. Но характер у этого гнома… — Наиль покривился, а генерал расхохотался.

— Этот парень и со мной смеет разговаривать так, словно я его собутыльник. Ну да гномы все такие. Ты еще с их женщинами не общался — эти даже ангела свести в могилу могут, ха-ха! Хочешь байку? Я как-то к возлюбленной его пришел сказать, что полюбовник ее жив, здоров и ждет ее, так эта бешеная баба сперва отхлестала меня полотенцем, потом обругала, а потом опять попыталась отхлестать!

— Не смогла?

— Я сбежал через окно, — добродушно признался генерал Восточной Армии. — Как они живут друг с другом — ума не приложу, но живут же, да еще и семьи крепкие — на зависть. Чтобы у гномов муж от жены загулял — дело небывалое, а чтобы гнома от супруга — так вообще невозможное. Ну что же, пора бы пригласить к себе другого секретаря. Куда бы тебя в этот раз направить? — задумался Дарнак.

Наиль, которого передернуло от слов генерала, решил, что так дальше продолжаться просто не может.

— Мне нужно тренироваться. Я употребляю зелье, которое требует больших физических нагрузок. Если нагрузки недостаточно — то в мышцах начинает скапливаться токсин, который может привести меня к инвалидности или смерти.

— Микон докладывал об этом… Хм.

Вскоре из кареты генерала раздался громоподобный гневный рев, после которого на пыльную дорогу кубарем выкатился перепуганный Наиль. Дарнак, выглянув из кареты, продемонстрировал винное пятно на мундире.

— Безрукий чурбан! Если тебе сил не хватает бутылку вина удержать, то на кой черт ты мне сдался? С этого момента будешь тренироваться, как солдат. Бери вон тот камень, и бегом за каретой, придурок! Будешь теперь бегать так от полудня до ночлега!

Наиль, взглянув на придорожный камень, напротив которого замерла карета генерала, поплелся к нему, подняв на плечи. Карета снова тронулась, а за ней следом с камнем на плечах побежал молодой человек. Все вокруг смотрели на него, как на идиота, но сам парень незаметно для других довольно улыбался.

Камень не был слишком тяжелым, даже обычный новобранец смог бы какое-то время пробежать с ним на плечах. Основную нагрузку давал не он, а утяжелители, к которым юноша все еще до конца не привык. Первое время бег казался не особенно сложным, но постепенно парень стал уставать. К тому моменту, когда прозвучал приказ об остановке на ночлег, Наиль напоминал выжатый лимон. По лицу ручьями тек пот, а дыхание было таким тяжелым, что ему казалось, будто он вдыхает не воздух, а раскаленное пламя. Ноги же дрожали так, что он едва не падал.

«Неплохо Дарнак придумал», — довольно заметил Зиргрин.

«Только мундир теперь весь потом пропитался, а постирать его негде».

«Спроси у полкового мага очищающий артефакт. Должен продать».

Юноша, отдышавшись после пробежки, направился в сторону дорогих карет военных магов. Те легко продали ему за десять золотых артефакт, который в Затоне стоил не больше одного золотого. Выбирать не приходилось, так что пришлось купить. Едва избавившись от пропитавшего форму запаха пота, Наиль был направлен снова на помощь в раздаче солдатского рациона. История с пролитым вином к этому времени стала всеобщей шуткой, так что вояки то и дело беззлобно поддевали проштрафившегося офицера. Но, что интересно, произошедшее сблизило его с обычными солдатами. Как правило, те старались держаться подальше от штабных, а тут сами стали приглашать поужинать вместе с ними. Словно пробежка с камнем за плечами стерла мнение о том, что все штабные — это неженки, не знающие, как браться за меч. Парень, на которого косо смотрели другие секретари, без проблем присоединился к рядовым солдатам. С ними было проще, спокойнее.

— Смотри, не кривится даже, ха-ха! Что, вашество, какова на вкус каша солдатская? — поинтересовался один из окончательно осмелевших солдат.

— Думаете, я сам единорогами питаюсь? — иронично спросил Наиль, с удовольствием зачерпывая варево.

— А кто вас знает, благородных?

— Так я не благородный, — ответил парень. — Просто… одно существо научило меня грамоте и счету, так что смог секретарем пойти. А так — обычный я.

— Врешь ты, вашество. У простого люда такого личика не бывает. Благородный, как есть.

— Ну, может быть что-то такое есть в крови, — пожал плечами юноша. — Но родился я в обычной семье.

— По тебе и видно, — раздался над головой язвительный голос. Наиль, сидевший на земле, подстелив собственный китель, поднял взгляд на говорившего, и обнаружил младшего секретаря, с отвращением кривящегося от вида парня, поедающего солдатскую кашу. — Быдло всегда остается быдлом, даже если научится читать и писать.

Наиль нахмурился, размышляя, как поступить в этой ситуации. Дать этому хлыщу в морду? Проблема в том, что солдаты частично были правы. В штаб шли служить, как правило, дети из благородных или богатых торговых семей, для которых чин младшего секретаря был просто первой ступенькой в будущей карьере. Если такому дать в морду — то это может обернуться проблемами для его сестры… Если промолчать — то все остальные тоже начнут ноги вытирать, что было неприемлемо.