Ученик рун. Том 2

Диск с оранжевой полосой тяжело лег в ладонь. Я немного покрутил его в руках, после чего Осиор встал со своего места и, забрав жетон из моих ладоней, надел его на мою шею.

— Теперь ты полноправный маг, Рей, — растягивая слова, сказал учитель. — И это только начало. Тебе придется очень постараться в дальнейшем.

Я поднял глаза на наставника, что сейчас стоял передо мной в своей неизменной песочной мантии и понял, что так Осиор фактически со мной прощается. В тот момент, когда серебряная цепочка легла на мою шею и плечи, а жетон — коснулся груди, я окончательно стал самостоятельным магом. И теперь истигатор может только направлять меня, но приказывать — больше не имеет права.

Нет, скажи Осиор выбросить жетон и вернуться с ним на Лаолису — я бы выполнил это указание, не раздумывая ни секунды. Но по лицу учителя было видно, что этой дороги для нас уже нет. Ни для него, ни для меня.

Чего Осиору стоило организовать мне титул простого оранжевого мага? Умом я понимал, что натворил много дел, но и отметить меня должны были соответственно. А еще я попал в поле зрения множества вельмож со всей Дагерии, а что самое паршивое — в поле зрения племянника императора. Так говорил учитель. А тут получается, что Осиор будто бы пытался сбить их со следа, показать меня незначительным, не стоящим внимания… Чтобы я мог спокойно продолжить свою учебу в Башне Круга под его присмотром.

За прошедшие дни я четко для себя решил: я не хочу ввязываться в дрязги благородных представителей Дагерии. Устав четко отделял магов от простых людей, и только последние договоренности Башни с Дворцом Императора вносили некоторые корректировки в древний текст. Делали магов зависимыми. Может, мне на самом деле стоит заткнуться и спокойно принять то, что я теперь маг Защиты — а это весьма уважаемый титул и полезные в совершенно различных ситуациях руны, как не крути.

Вот только… Как на это отреагирует Эдриас?

То, с какой легкостью мертвый маг толкнул меня на столь опрометчивые действия, поражала. Я сам по себе был парнем осторожным — но стоило загадочному колдуну открыть видение и явиться передо мной, и грудь будто начинало разрывать от бравады. Под взором Эдриаса я чувствовал себя совершенно ничтожным и был готов на что угодно, лишь бы впечатлить моего дарителя.

А еще, нехотя, но я признался себе: я боялся, что Эдриас разочаруется во мне и разорвет наш уговор.

Ведь если он смог вселиться один раз, что ему помешает сделать это снова? Тот же Осиор был кандидатурой намного более привлекательной для поиска этой неведомой Сферы. И если Эдриас смог сделать из меня мага, то что ему стоит исцелить моего наставника? И ведь Осиор не был молодым мальчишкой. Он был опытным и очень сильным колдуном даже без помощи мертвого мага, что колдует радужные печати. А на что бы они были способны вместе?

Обо всем этом я размышлял уже в своей комнате — сегодня у меня было немного времени заняться своими делами, а значит, я засел за изготовление амулетов. Нельзя заставлять покупателей ждать, особенно, если я теперь полноправный маг.

Внезапно в дверь легонько поскреблись — это была Витати. К моему удивлению, девушка спросила, как идут мои уроки езды.

— Да неплохо. Каждый день Торис выгоняет меня на ипподром. Барон Варнал разрешил мне взять серую смирную лошадку в темных яблоках, дагерийской породы, она как раз подходит для учебы лучше всего, — ответил я.

— И как, держишься в седле? — уточнила Витати.

Я только скривился, возвращаясь к недоделанному амулету.

— Спина и плечи болят так, что еле разгибаюсь по утрам. И задница… Но Торис сказал, это нормально…

Внезапно я услышал тихий-тихий смешок, но когда оглянулся, лицо Витати было совершенно обычным — не выражающие никаких эмоций серые, почти белесые глаза, тонкая нить плотно сжатых губ. Но я точно слышал — смеялась!

Это было едва ли не удивительнее, чем то, что я вообще стал магом, потому что единственное проявление эмоций винефика, что я видел в последние месяцы, была иронично поднятая бровь. Даже палкой по горбу она меня стегала как-то… прохладно и чуть отстраненно. С тем же успехом она бы могла бить так стену или стог сена. Нет, Витати могла прикрикнуть во время тренировок, но делала она это исключительно по-учительски, пытаясь меня подстегнуть, а не потому что этот ор рвался из ее груди.

— А чего спрашиваешь?

— Да так… — уклончиво ответила винефик. — Думала с тобой сходить, посмотреть на твои успехи.

В этот момент меня осенило. Почти что рожденная в седле, Витати на самом деле интересовалась верховой ездой. И чего я не предложил ей это раньше сам? Может, была бы не так строга на утренних тренировках…

— Да, конечно, было бы здорово. Я только спрошу сегодня у Ториса и барона Варнала, хорошо? — уточнил я.

Быстрее, чем того следовало, Витати кивнула в ответ и я увидел, что в этот момент мы не слишком сильно отличались. Она тоже была молода и, очевидно, скучала в четырех стенах поместья.