Ученик воина. Игра форов

— Насколько помню, у нас нет ни одного подходящего в этом смысле старшего родственника, — усмехнулся Майлз. Он хотел вернуться к прежнему разговору, но тема наследования и родства прочно завладела его мыслями. По бабушке со стороны отца он прямой потомок принца Ксава и самого императора Дорки Форбарры. Мог ли подумать великий император, что его собственный прапраправнук так вольно обойдется с законом, введением которого он положил конец междоусобицам и разбою многочисленных графских армий!

— А кто твой наследник, а, Айвен? — осведомился Майлз, глядя на дендарийские корабли, но думая не о них, а о Дендарийских горах. — Лорд Фортейн, по-моему?

— Ага. Но боюсь, ему недолго осталось — больно стар, и здоровье, говорят, совсем никуда. Так что вряд ли он меня переживет… Жаль, что законы наследования действуют только в одну сторону. Если бы можно было и наоборот, он оставил бы мне кучу денег.

— И кому теперь достанется эта куча?

— Дочери. Титул перейдет графу Фордрозе, а он ему даром не нужен. Вот от денег граф бы не отказался. Но чтобы заполучить и то, и другое, ему нужно жениться на лордовой дочери, а ей, между прочим, под пятьдесят.

Братья помолчали, задумчиво глядя в пространство.

— А вдруг в бумаге, которую получил Димир, когда я свалил от него, нам приказывали возвращаться домой или изменить маршрут? — внезапно заволновался Айвен. — Тогда получается, что я уже три недели в самоволке! Он мне все личное дело испортит после этого! Слава Богу, хоть шагистика в качестве наказания отменена.

— Димир получил новое распоряжение при тебе? — вытаращил глаза Майлз. — И ты не узнал, о чем там речь?

— Я был готов пожертвовать чем угодно, лишь бы смыться. Глупо было упускать такую возможность. Знаешь, какая была девчонка! Жаль только, я не прихватил с собой комм!

— Ты бросил свой комм на катере?!

— Я же говорю — все забыл из-за той девчонки. Потом-то я вспомнил, но Димир к тому моменту уже начал совещание, так что если бы я вернулся за коммуникатором, он бы и меня захомутал.

— Ты безнадежен, — покачал головой Майлз. — Не припомнишь ли ты, как выглядел сам пакет с приказами? Какой он был? Может, что-нибудь показалось тебе необычным в нем?

— Это точно! Во-первых, его доставил императорский курьер… Там было — дай-ка припомнить — четыре дискеты: зеленая — разведка, две красных — служба безопасности, голубая — оперативный командный пункт. И пергаментный свиток, конечно.

«По крайней мере наблюдательность ты от наших предков унаследовал, — подумал Майлз. — Интересно, что это за чувство, когда память схватывает все подряд, а потом мозги не в состоянии привести гору информации хоть в какой-то порядок? У Айвена в голове творится то же, что и в комнате».

— Постой-ка, — спохватился он. — Ты сказал «пергаментный свиток»?

— Ну да. Ты просил припомнить, что в пакете было необычного. Это показалось мне необычным.

— Ты хоть представляешь, как… — Майлз грохнулся на кушетку, схватившись за голову. Братец не просто идиот, он генерирует телепатическую энергию, которая и других превращает в идиотов. Надо будет доложить это барраярской разведке — пускай используют его в качестве секретного оружия.

— Айвен, на пергаменте теперь пишут только три вида документов: официальные указы Совета графов или Совета министров и некоторые распоряжения Совета графов своим членам.

— Я это знаю. Ну и что?

— А то, что, будучи наследником графа Форкосигана, я вхожу в число младших членов этого Совета.

— Прими мои соболезнования, — отмахнулся Айвен, переводя взгляд на купол. — Как ты думаешь, какой из этих кораблей самый скоростной — иллирианский крейсер или…

— Ты никогда не догадывался, что твой двоюродный брат — провидец? Не веришь? А хочешь, я скажу тебе, какого цвета лентой перевязан этот свиток?

— Зачем? — раздраженно спросил Айвен. — Я и так знаю. Она была…

— Черной! — перебил Майлз. — Черной, понимаешь, идиот?! С этого надо было начинать, а ты даже не вспомнил!

— Эй, знаешь что? Я уже от твоих родителей наслушался всяких оскорблений, а теперь еще от тебя… Погоди, а откуда ты знаешь про ленту?

— Я знаю не только это, но и то, что было в бумаге. — Майлз вскочил и заходил по пандусу. — И ты догадался бы, что там, если бы хоть на секунду задумался. Хочешь веселую загадку — специально для тебя? Что такое — белое, изготавливается из бараньей шкуры, связывается черными ленточками, отправляется за тысячи световых лет и теряется в полете?

— Если это, по-твоему, веселая загадка, то…

— Сдаешься? А вот что это такое, — голос Майлза упал до свистящего шепота, от которого Айвен даже вздрогнул. — Это смерть! Измена! Гражданская война. А еще — предательство, саботаж и почти наверняка — умышленное убийство. Зло…

— Послушай, ты случайно не наелся опять этих препаратов, на которые у тебя аллергия? — испуганно спросил кузен.

Майлз в эту минуту и впрямь выглядел безумцем. Его охватило неодолимое желание взять Айвена за плечи и тряхнуть что есть силы — может быть, тогда факты, хаотично перемешавшиеся у него в голове, выстроятся в логическую цепочку.