Ученики Ворона. Черная весна

— Так давай мы на этой вашей фамильной красоте и покинем славную страну Силистрию, — проникновенно предложил я. — Она прекрасна, но очень недружелюбна к нам в настоящий момент. Оглушим сторожа, если тот добром нас не пустит, поставим парус — и к твоему родичу. Вряд ли до него дошли слухи о происходящем. Да и в этом случае не думаю, что он от тебя отвернется. Мне он показался очень хорошим человеком.

— Да, он такой, — подтвердил Гарольд, тыча пальцем в бок.

— Ну вот, — обрадовался я. — Потом пошлем человека в Форессу, он найдет ребят и скажет им, чтобы те присоединились к нам. Дождемся их, сядем на коней и галопом помчимся в сторону Вороньего замка. Там как-то спокойнее, честное слово.

— Разумно, верно, обоснованно, — признал Гарольд. — Вот только один момент ты не учел.

— Какой? — обеспокоился я.

— Кто дядюшку моего убьет вместо меня?

ГЛАВА 8

Знаешь, иногда я тебя боюсь. Нет, серьезно. Все понимаю — месть, законы чести, обида, наконец. Это да, это так. Но здесь вопрос стоит по-другому. У нас на хвосте королевская стража, нам некуда идти, мы уже приговорены к смерти. Да еще и тех троих в масках магией пришибли, то есть на нас, не приведи боги, вот-вот насядет орден Истины. А ты все о дядюшке твоем! Да пес с ним, Монброн, пусть покоптит небо на год подольше! Время пройдет быстро, все успокоится, уляжется, вот тогда мы сюда и вернемся. Возьмем с собой де Лакруа, Карла, да еще Эль Гракха, сдается мне, что он в этих вопросах неплохо разбирается, и устроим твоему родственнику роскошную гибель, выглядящую как несчастный случай. И Генриху — тоже, если захочешь. Но сейчас отсюда надо убираться.

— Ты прав, Эраст, — мягко произнес Гарольд. — Во всем прав. Но действовать надо здесь и сейчас. Нельзя это откладывать на потом, слишком много «если». А если я за этот год сам погибну? А если дядюшка умрет своей смертью или его кто-то другой убьет? А если он разрушит все, что моя семья создавала веками, до того, как мы сюда вернемся? Я последний из старшей мужской ветви Монбронов, это мой долг перед памятью предков.

— Ты в любом случае последний из старшей мужской ветви Монбронов, — жестко произнес я. — Не считая Генриха, которого, впрочем, и не стоит считать, так как он не жилец. Других не будет. Если ты забыл, то мы не можем иметь потомство.

— Но я-то еще жив. — Гарольд, охнув, попробован встать, но схватился рукой за бок и снова оперся спиной о ствол дерева. — И до той поры, пока не отправлюсь к небесному престолу, буду поступать так, как мне велят законы чести.

— О разных вещах мы с тобой говорим, дружище. — Я присел рядом с ним. — Не хочешь ты меня слышать.

— Эраст, я все понимаю. — Монброн положил мне руку на плечо. — Более того, мне крайне неприятен тот факт, что я вообще втравил тебя в эту историю. И я очень признателен тебе.

— Если не секрет, за что?

— Ты ни разу не упрекнул меня за все те глупости, которые я совершил, хотя имеешь на это полное право.

— Не беспокойся, — фыркнул я. — У меня, похоже, появилась прекрасная возможность попрекать тебя всю оставшуюся жизнь теми неприятностями, которые, по твоей милости, ждут нас в ближайшем будущем. А они нас ждут, если мы отсюда не уберемся.

— Если хочешь, то уходи на прогулочной лодке один, — предложил Монброн. — Почему нет? Управление там такое легкое, что даже мои сестрицы смогли бы справиться. Дождешься меня у графа Лотара. Я тут все решу и тоже туда подамся. Правда, у нас денег нет совсем, но ты…

Что примечательно, это была не поза, мол, не хочешь — так беги. Он был совершенно искренен в этом своем предложении. Правда, непонятно, почему «дождешься меня», а не «нас». Он что, наших друзей уже списал со счетов?

— Да ты один тут много навоюешь, — не удержался от ехидства я. — Мне вот пока непонятно, как мы сегодня ночью такие концы одолеть сможем с твоей дыркой в боку. Сначала две версты до пирса, потом пять обратно, до убежища. Так что, конечно, самое оно — тебя бросить и свалить к твоему родственнику.

— Все-таки жалко, что мы не можем иметь детей, — задумчиво произнес Монброн. — Шутки шутками, но я бы плюнул на неудовольствие де Фюрьи и заставил тебя жениться на одной из своих сестер. Лучше всего — на Луаре. Она не очень красивая, зато у нее мозгов побольше, чем у остальных.

— Жениться на ней я могу в любом случае, — заметил я. — Одно другому не помеха.

— Помеха, — покачал головой Монброн. — Де Фюрьи тебя все равно отравит, не сразу, так после, но ты бы оставил после (себя ребенка. И если бы у меня не было своих детей, то я бы его к воспитал как своего сына и сделал наследником.

Я приложил руку к его лбу. Он был теплым, но не горячим. Стало быть, не жар. Тогда откуда этот потрясающий мое невеликое воображение бред?

— Ладно, оставим вопросы продолжения рода и невозможных браков, — предложил ему я. — Тем более что на такие темы я опасаюсь говорить даже тогда, когда Рози нет рядом. Скажи мне лучше, друг сердечный, вот что. Кто были эти головорезы в масках?

— Наемники, кто же еще? — даже как-то удивился Гарольд. — Они за деньги убивают и иные разные неблаговидные делишки обстряпывают.