Ученица для ведьмака (СИ)

Старые пожелтевшие страницы книги приятно шуршали, когда перелистывала их, пролистав до середины, я наткнулась на небольшое заклинание, подписанное как от бессонницы. Вложила закладку и продолжила листать дальше, на случай если, то не сработает.

Раздался телефонный звонок. Папа объявился.

— Да, привет! — ответила я.

— Аника, привет! Звонила?

— Да, папа. Помощь нужна.

— Ты дома?

— Да.

— Хорошо, скоро буду, поговорим.

Не прошло и пяти минут, как он пришёл. Расстроенный и задумчивый.

— Что случилось? — вырвалось у меня.

— А что такое? — он сделал вид, что не понимает.

— У тебя лицо такое, будто что-то случилось.

— Да нет, просто устал немного. О чем ты хотела поговорить?

— Что ты знаешь об эриниях?

Отец задумался на несколько секунд.

— Немного знаю. Демоны ненависти и мщения. Ими может быть одурманен человек, который долго думает о мести или кого-то ненавидит, а так же проклятый.

— Значит, всё-таки проклятье… — пробормотал я.

— О чём ты?

— Может слышал новость про девочку, которая внезапно уснула? — он кивнул. — Она приснилась мне, поэтому я поехала в больницу и встретилась с её матерью. И вот как раз над ней летала эриния. Мать вообще неадекватная, злость из неё так и прёт.

— Занятно. А зачем ты решила ввязаться в это дело?

Я пожала плечами.

— Не знаю. Мне кажется, девочке с такой матерью живётся нелегко. Может, это возможность прервать цепочку? — я с надеждой посмотрела на папу. Как мне хотелось, чтобы он как в детстве ответил на все мои вопросы.

— Я понимаю доча, но проклятие это сложный магический процесс. Снять его бывает очень сложно, не под силу даже опытным ведьмам.

— А ты знаешь как их снимать?

— Всё зависит от проклятия, от человека, его энергетики, насколько она сильная.

— Может всё-таки попробуем?

Папа откинулся на диван и уставился в потолок. Каждый раз, когда предстоял неприятный разговор, он поднимал глаза, обдумывая предстоящий разговор.

— Папа, может, ты наконец признаешься, что тебя гложет?

Он тяжело вздохнул, помолчал и, наконец, ответил:

— Я боюсь тебе это не понравится.

— Почему?

— Я ищу учителя для тебя.

— А баба Тоня? А ты?

— Антонина что могла, то дала тебе. Приехать в город она не может, у неё своя война с демонами. А я не настолько много знаю, чтобы тебя учить.

— Но баба Тоня говорила, что вы в молодости работали в паре: изгоняли демонов, снимали проклятия, истребляли нечисть. Разве нет?

Он виновато улыбнулся.

— Пойми, я тогда был… молод, горел правым делом, хотел всем помочь. А по итогу — наворотил дел, которые до сих пор рикошетят в других. Не хочу, чтобы и у тебя было так же. Для этого и нужен учитель. Он научит как правильно, подстрахует.

— И кто же это будет?

— Есть два человека, но пока без подробностей.

Я закрыла глаза и устало потёрла виски.

— Хорошо. Давай пока без подробностей.

На следующий день, не сказав никому, я вновь отправилась в больницу. Повторяя вновь и вновь заговор на сон, чтобы не забыть, я подошла к охраннику. Охрана, видимо, уже сменилась — на посту сидел молодой охранник. В фойе детского отделения ввалилась толпа студентов-практикантов. Розовощекие от первого осеннего морозца, шумно переговариваясь, они прошли мимо меня, и я, воспользовавшись моментом, присоединилась к толпе.

Палата находилась на втором этаже. Больше всего я боялась, что сеть заметит меня раньше, чем я успею подойти. Перед платой никого не оказалось, я осторожно приоткрыла дверь и заглянула в образовавшуюся щель. Мать сидела на стульчике, уткнувшись головой в кровать дочери. Понимая, что действовать надо быстро, я резко открыла дверь, шепча заговор на сон, подошла к мамаше.

"Заря-зарница, сама мати-царица,

Подремица, полуночница,

Легла бы, дремала, в неге засыпала.

Дремота на мои глаза, дремота на мои уста.

Вечерняя заря разгорается,

А мои ясные очи закрываются.

Слово мое первое, дело мое верное.

Ключ, замок, язык."

Произнеся последние слова я прикоснулась к её руке. В ту же секунду передо мной возникла комната.

На столе в кучке муки лежит большой ком теста, в печи потрескивают поленья, старая женщина перед столом. Седые волосы собраны гребнем, чистый белый передник, злые глаза. Она кричала на маленькую девочку за то, что та разлила молоко. Малышка вся съежилась, руки тряслись от страха, но старухе этого было мало. Она схватила девочку и потащила к печи. Открыла заслонку и держала над огнём руку малышки.

— Мамочка, пожалуйста, не надо, — кричит девочка, слёзы бегут из глаз малышки, она бьёт ногами, но мать держит руку крепко.

— Будь ты проклята, будь проклята, — срывается у ребёнка с языка.

Я отдернула руку от матери, будто её только что держала старуха. Встревоженная эриния ощетинилась и яростно замахала крыльями, готовясь к атаке. Не дожидаясь пока она нападёт, я выбежала из палаты. Руки потряхивало, образ кричащей девочки плотно засел в голове. Но зато теперь я знала, что это точно проклятие. Девочка прокляла мать, а после её смерти автоматически стала наследником проклятия рода. Это и притянуло демоницу.

Вот теперь осталось решить небольшую проблему — уговорить злобную мать снять проклятие, ведь кричащая девочка это и есть она.