Ученица дракона

Витни перестала петь и улыбнулась. Все же от страха ей не удалось избавиться. Вот только наконец-то она осознала — это был не страх смерти. Да и что такое смерть? Покой, ведь и терять ей, увы, было нечего и некого. Конечно, Лар сохранит память о ней, возможно, Сендельмен вспомнит о ней за бокалом вина или когда будет писать свои хроники. Принц скорее всего учредит какой-нибудь орден. А может людская молва сохранит в памяти ее имя. Менестрель сочинит балладу, и когда-нибудь, отправляясь в бой, солдаты споют ее перед войском противника. Но никто не отправится следом за ней, ища ее в мире мертвых или в других перерождениях. И Витни сожалела, что так и не успела никого полюбить. И сожалела, что и ее никто не любил. А у костра и на той башне с сигнальным костром — все это было только иллюзией.

— А мне все же страшно, — прошептала в ответ девушка. — И я сожалею о том, что могло бы быть, если мы выжили бы сегодня.

— Что было бы… — повторил Ролан и задумался, покосившись на шлем в руке, который так и не надел. — Я собирался вернуться в столицу и жениться, — признался мужчина, — чтобы род не прервался на мне.

— Ни одного бастарда? — недоверчиво хмыкнула Витни.

— Ни одного… чтобы утешить отца после моей смерти.

— Да и я не обзавелся, — усмехнулся Джеймс Луде, — хотя последний темненький у жены кузнеца очень даже на меня похож.

Капитан рассмеялся собственной шутке, но никто не присоединился к его смеху. Ролан напряженно всматривался вдаль, зная, что он отдал сегодня последний приказ. Он разделил свою маленькую армию на четыре отряда. Сам он собирался возглавить наступление верхом на лошади, чтобы ворваться в гущу врага. Без страха, только вперед, чтобы повести за собой всех воинов.

Витни удивилась, когда Луде сам подвел к ней скакуна.

— Я привел его с собой из столицы, — тихо сказал Джеймс уже без юмора и улыбки. — Не захотел оставить его дома, а надо было бы.

Витни продолжала разглядывать породистого жеребца, которому не было места на поле брани, слишком он был хорош. К тому же она не понимала, почему Джеймс решил уступить ей своего скакуна. Ведь второй лошади у него не было.

— А ты?

Луде вместо ответа сжал в кулак медальон на груди. Жарден выполнил приказ и взорвал стену с проходом. Беглецы покинули крепость. Но вот если крепость падет, вернее, когда она падет, поправил сам себя Джеймс, армия противника устремится в погоню, а драконы не успеют всех спасти. Да и они не были так неуязвимы, как думал капитан.

— Так пороха больше нет, — заметила Витни. — Мы же использовали все запасы, которые были в крепости.

— У нас остались огненные шары, оставленные Сендельменом. Так что им потребуется очень много времени, чтобы расчистить проход.

— Но…

Витни осеклась. Шары с магическим наполнителем обладали огромной разрушительной силой, но имели они и недостаток. Это маги могли с легкостью и на расстоянии вызвать искру, чтобы взорвать шар. А без магии это приходилось делать с помощью спичек. Но вот фитиль у шаров был меньше десяти сантиметров, а взрывались они мгновенно.

— Эх жаль, — усмехнулся капитан, — никто и не узнает о моем геройстве.

Луде подмигнул, заметив, как Витни смахнула пару слезинок с ресниц.

— Я буду знать, — прошептала она, а потом кивнула на воинов. — И они будут знать. Джеймс подумал, что каждый из тех, кто пел и бил в щиты — герои, но и об этом никто не узнает. Сотни солдат — одни мужчины, ведь служанки покинули крепость. Даже старую Глойс увели дети, хотя она и собиралась умереть на своем посту. Витни оставалась единственной женщиной в крепости и на поле брани. Ведь колдунья пряталась за спинами своих слуг.

Женщина, усмехнулся Джеймс и покачал головой, нет, скорее девчонка. Которая знала на что идет, оставшись в крепости, но плакала она не по себе, а по нему.

Луде даже через медальон чувствовал тепло чешуйки дракона. Она справилась со своей задачей. Она дала ему уверенность и придала смелости вызваться самому, чтобы перекрыть ход перунцам и мельхерам. Но теперь эта чешуйка была ему не нужна, и он хотел поделиться ее теплом. Джеймс снял цепочку с шеи и почти вплотную подошел к Витни, после чего надел на шею девушки свой талисман.

— Если выживешь, отдай ее моему отцу. А деду расскажи о моих последних минутах. Витни не успела ничего пообещать, так как Луде наклонился и поцеловал ее в губы. Поцелуй продлился всего пару секунд, не более.

— На удачу, — улыбнулся он.

Вот теперь ком в горле помешал Витни ответить.

А Джеймс тем временем протянул руку Ролану, который вместо рукопожатия обнял его.

— Может, служили мы и плохо, — хмыкнул комендант, — но умрем мы героями, а не трусами.

Луде кивнул еще нескольким офицерам, после чего спокойным и уверенным шагом направился к восточной стене, брешь в которой защищал один из отрядов.

— Что-то слишком грустную песню они затянули, под такую и помирать неохота, — рассмеялся Калеб.

Витни перевела взгляд на наемника, который умудрился раздобыть где-то запеченную ногу птицы, которую и обгладывал, запивая все бутылкой вина.

— А ты почему не ушел?