Ученица Лесника. Полесские сказки

– Нельзя. В такой просьбе не отказывают. И ловушкой это никак быть не может. Источник силы – земля. Хочешь где-то силу набрать – нужно туда и идти. А если знающего куда-то заманить и убить, то она рассыплется там, где он жил. Видимо все-таки Норманн тоже понимает, что ученик его не из лучших, а я молодой – вот и хочет со мной поделиться, а не с Шаманом, или Хозяйкой. Да что гадать? На месте все и узнаем от него самого.

Пока они ждали машину, Ирина сорвала и связала в букетик несколько веточек цветущего бессмертника и полыни, чтобы перебить запах бензина в дороге.

…

Ирина представляла себе какую-то Бабу-Ягу, или Пиковую Даму, как у Пушкина, но Татарка-Княжна оказалась совсем не страшной. Не старая еще женщина, с виду где-то между тридцатью и сорока, с черными, длинными, без единой белой нити, волосами. Лицо отнюдь не азиатское, глаза тоже не раскосые. На улице встретишь – от русской не отличишь. Самое обычное синее платье, самая обычная “шестерка”, за рулем которой она и сидела.

Княжна приглашающе махнула рукой. Лесь вышел из “Нивы”, подошел к ней, сел на переднее сидение “шестерки”. Они несколько минут о чем-то разговаривали. Видно было, как Татарка рассмеялась, Лесь высунулся и тоже махнул рукой Ирине: “Давай к нам!” Она подхватила свой рюкзачок, под клапан которого был засунут букет из бессмертника, подошла, села на заднее сидение.

Женщина спросила:

– Что, уже сама оберег может сделать?

– Да какое там?.. – отмахнулся Лесь. – Баловство одно пока.

– Какой оберег? – не поняла Ирина.

– Как какой? Вон там, у тебя на рюкзаке, что?

– Где? А, это! Цветы. Чтобы в машине запах гари перебить.

Татарка посмотрела на Леся. Тот улыбнулся и оба рассмеялись.

– Сама сделала, сама заговорила, сама не знает, что получилось.

– Зачем учить, если сама учится? – спросил Лесь, тоже улыбаясь.

Ирина скептически посмотрела на свой букетик. Оберег? Ну так-то да: она же и сделала его затем, чтобы вонь в машине не чувствовалась. Значит беречь. И что, вот это и есть волшебство? Вот так буднично?

– Не удивляйся, – сказал Лесь. – Когда человек хоть что-нибудь знает, умеет, и делает, как может, у него обязательно что-то получится. Не всегда то, что он хотел, но получится. А если талант есть, то получится, даже если не знает. В любом деле так.

“Шестерка” тронулась с места, не торопясь поехала по ленинградским улицам. Город проплывал мимо, словно громадный, старый корабль. В Москве у Ирины никогда не было такого ощущения. “Нива” Ивана держалась сзади, как привязанная.

– Плохой город, – сказала Княжна тихо.

Лесь молча кивнул. Спросил:

– Я закурю?

– Кури. Мне оставь. Тяжело здесь. Силен хозяин, очень силен.

По машине поплыл приятный мятный запах. Лесь отдал свою трубку Княжне, та затянулась и спросила:

– Как с твоим кашлем? Держишься?

– Держусь пока. Если из дома надолго не уезжать, то терпимо.

– Не поддавайся. Кто лечить станет, если ты под гору пойдешь?

– А вот она! – Лесь посмотрел на Ирину в зеркало.

– С ней тебе повезло, но она еще не скоро в силу войдет.

– Я тоже долго осваивался, хотя сила мне сразу досталась.

– Вещи заморачивать лучше тебя никогда и никто не умел.

– Вещи портить много ума не надо.

– Не прибедняйся. У меня до сих пор в наградном пистолете твоя обойма. Вынуть ее лишний раз боюсь.

– Я и не прибедняюсь. Третьего дня как раз напоролись на один из моих старых сюрпризов. Ладно, хоть не погиб никто, вовремя спохватились. Долго еще ехать?

– Рядом уже. Смотри-ка!

– Да… Налетело стервятников.

Вдоль всей улицы, на которую они свернули, стояли машины. Частью пустые, но в большинстве из них сидело по одному, или по два человека.

– Зачем они здесь? – тихо спросила Ирина.

– А как обычно! Мелочь всякая кусочек оторвать пытается, – злым голосом отозвалась Княжна. – Чувствуют, что смерть рядом, вот и собрались. Если что-то упадет, они подхватят. Но рановато они слетелись.

– Разве вы не можете их выгнать?

– Нет смысла, – сказал Лесь. – Много званых, да мало избранных, а этих и не звал никто. Пусть себе ждут неизвестно чего.

Они вышли из машины, прошли немного по набережной, по направлению к синим куполам Троицкого собора, потом свернули. С уличной скамейки навстречу им поднялся ученик Норманна. Кивнул, повернулся, пошел впереди, к неприметной серой двери. Та открылась перед ними. Короткая лестница… Еще одна дверь без всяких украшений…

– Они пришли, – сказал их проводник.

– Знаю.

Голос звучал негромко, но Ирине показалось, что от него вздрогнули стекла в рамах.

– Здравствуй, Старый Медведь, – сказала Княжна, первой входя в большую комнату.

– Давно уже не медведь, – отозвался сидевший в большом кресле, лицом к окну. – Не берсерк, все в прошлом. Ты это знаешь, Татарка.

– Княжна.

– Ваши князья для меня не старше молодой травы.

Ирина не видела его лица, только копну седых волос, да большую руку на подлокотнике.

– Хорошо, что вы пришли. И хорошо, что успели. Подходите, не бойтесь.

Они подошли, обступив кресло. Норманн медленно поднял голову, посмотрел прямо на нее. Сказал: