Ученица Лесника

Зигфрид пригнулся, пробрался за ящиками к проходу, по которому должны были пройти одержимые. Замер, слившись с темнотой, выжидая. Когда последний из шестерки прошел мимо него, он поднялся и прыгнул, на лету нанеся первый удар. Двигался он бесшумно, но звук ударов привлек внимание идущих. Первый из них, милиционер, шедший с пистолетом в руке, обернулся, но сделать ничего не успел. “Макаров” выпал из его разжавшейся ладони, ударился об пол и выстрелил.

– Можно вязать. По-моему я никого не убил, – сказал Зигфрид, встряхивая отбитую руку.

– Силен…

– Умею кое-что!

Глава девятая

Ирина жадно глотала воду из солдатской фляги. Куртку она застегнула на две нижних пуговицы, ни лифчика, ни майки на ней как всегда не было и отдавший ей флягу сержант хоть и смотрел в сторону, но то и дело косил глаза. Ей было наплевать. После трех превращений подряд ее всю трясло, а пить хотелось так, будто она неделю бродила по пустыне.

Когда военные нашли их на заводе, все одержимые уже пришли в себя. Сразу начались угрозы вперемешку с жалобными просьбами освободить. И то, и другое игнорировалось. Подошедший Свиридов посмотрел на лежавших и сказал:

– Нашлась пропажа! А вас в роте уже обыскались…

Лежавшие солдаты что-то забубнили, но тот оборвал их, сказав: “Молчать!” – и вопросительно взглянул на Зигфрида.

– Дальнейшие планы?

– Теперь придется поработать головой, – ответил немец. – Пойдемте.

Он наклонился, взял одного из лежавших солдат за воротник и без церемоний потащил его по полу в коридор. Маленькая пустая комната рядом с цехом нашлась как раз кстати.

– Что вы хотите с ним делать?

– Со всеми ими… – положив связанного одержимого на пол, Зигфрид порылся в карманах и достал свечные огарки. – Возьми фонарик, посвети ему в глаза и присмотрись внимательно.

Свиридов сделал пару шагов, опустился на одно колено и луч фонаря уперся лежащему в лицо.

– Черт…

– Нет. Но ты почти угадал.

– У него же глаза кошачьи!

– И уши скоро заострятся.

– Что теперь с ним делать?

– Это называется экзорцизмом. Смотри и не мешай, – он повернулся к Ирине и Лесю. – Встаньте по одному у каждой стены.

Ритуал повторился. Снова плясали без всякого ветра огоньки свечей, лежавший корчился в судорогах, потом замер и нечеловеческая тень проявилась на покрашенной светло-серой краской стене.

“ Ссссильные…”

– Хорошо, что ты это понял.

“Понял…”

– Ты готов говорить?

“Отпуссстишшшь?..”

– Не ставь мне условий, тварь.

“Не трону никого… Отпусссти… Рассскажу всссе…”

– Что скажешь, Лесник?

Лесь пожал плечами.

– Пусть сдаст своего хозяина. Без него они просто мелкая нежить.

–Ты слышал. Отпущу вас всех.

“Ты сссказал!.. Хозяин умирает… Уходит…”

– Где он сейчас?

– “Он недалеко… Месссто где больные люди… Идти к сссолнцу, утром… Отпусссти, ты обещщщал!..”

Зигфрид отошел от дверного проема и тень исчезла. Солдат на полу поднял голову и застонал. Немец сказал:

– Этого вытаскиваем, заносим второго.

…

– В Чернобыле развернут госпиталь. Там все. Пожарники, рабочие со станции, наши, кто дозу схватил…

Свиридов удобно расположился на стуле, вытащенном из проходной и курил, глядя на встающее солнце через дверь первого этажа.

– Вот как раз там, где солнышко встает. Не соврал этот чертенок.

– Бесенок, – поправила Ирина.

Она сидела на подоконнике, поджав босые ноги. После совиной ночи и долгих перелетов ее постоянно тянуло забраться повыше и сидеть там на корточках.

– Есть разница?

– Есть. Чертей не бывает.

– Да? Ну и черт с ними. Ты куришь?

– Нет.

– А пистолет мой… То, что ты с ним тогда сделала – оно останется?

– Заклятье? Останется. Любую нечисть завалит. Демону тоже не понравится.

– Я думал, из него теперь танки можно будет подбивать. Вот облом!

– На танк нужно пулю заговаривать, а не оружие. Но у меня бы силы не хватило.

– Да ладно! И так хорошо. Козлов!

– Здесь! – откликнулся сержант снаружи.

– Как там задержанные?

– Порядок. Наши по улице топают, к нам, сюда.

– Зер гуд! – старший лейтенант поднялся. – Пойду, встречу. С лейтехи причитается за двух его пропавших маймунов.

Он обернулся, стоя в дверях. На подоконнике никого не было. Свиридов покачал головой и сказал:

– Спецвойска, мать вашу… Ни за что бы не поверил, что есть такие. И по пьянке рассказывать – тоже никто не поверит.

…

Трое людей в военной форме и накинутых поверх нее белых халатах шли по коридору городской больницы в сопровождении медсестры.

– …он поступил сразу после аварии. Кто-то из сменного персонала станции, но кто – не знаем. Они все почти все время без сознания, а родственники эвакуировались. Не было возможности…

Ощущение чего-то чужого, как тогда, в лесу, в ночь аварии, вернулось. Ирина, пожалуй, могла бы сейчас найти источник этого и без сопровождения. Тот, что превратил нежить в призраков, был здесь и ему было очень плохо.

– …одежду конечно пришлось убрать. Там радиоактивная пыль, все светилось. Документов никаких, а к нам столько людей сейчас поступает. Мы у себя оставляем только тех, что при смерти, остальных на машинах отправляем в республиканскую больницу, даже тяжелых…