Ученица олигарха (СИ)

— Ты притворялась пассивной, играла роль, а на самом деле вела. Секс-магией могут заниматься только ведущие. Ведомые — не могут. Я это тебе сто раз говорила.

— Но можно же все исправить! В следующий раз я…

— Это так не работает. Магию не обманешь. Скажи честно, что тебе больше подходит — то, что было раньше? Или то, что было сегодня?

Валенсия опустила голову.

— Вот видишь. Ты даешь, а не берешь.

— И что, ничего нельзя сделать?

Старуха помялась.

— Есть один вариант. Но он рискованный и придется потрудиться.

— Я готова!

Старуха хмыкнула.

— Готова она… Ладно, слушай. Но если и его провалишь, я продам тебя в самый грязный бордель, который найду. Будешь раздвигать ноги, подставлять жопу и сосать. Бесплатно. Это у тебя лучше всего получается.

***

Очнулась она там же, на полу, лежа ничком, с раскинутыми руками и ногами. Кто-то, уходя, накинул на нее принесенное из спальни одеяло.

Она перевалилась на спину и с трудом села.

Все тело ломило, будто его только что сняли с дыбы.

Саднила покрасневшая промежность. По всей глубине ныло влагалище. Сильно болела и плохо двигалась нижняя челюсть.

На руках и бедрах, там, куда впивались мужские пальцы, темнели синяки.

Она с отвращением потрогала засохшие белесые следы между ног, подползла к креслу и встала, держась за подлокотник.

Рядом на стуле была аккуратно сложена форма школьницы из секс-шопа. Теперь ее дополняли белые чулки в крупную сетку с завязками, кружевные белые трусики с доступом к обоим отверстиям и пояс с большим подарочным белым бантом. Сверху лежала записка с одним размашистым словом: «Надень».

Валенсия криво усмехнулась.

— Ого… — послышалось сзади.

У выхода на балкон стояла Селена и во все глаза смотрела на нее.

— Хотела сказать тебе «Доброе утро», но вижу оно у тебя не особо доброе. Скажу прямо, ты выглядишь… жестоко выебанной.

— Не может быть, — выдавила из себя Валенсия, еле ворочая языком.

— Я ночью конечно слышала доносящиеся отсюда чувственные звуки. Но не думала, что все так запущено. Кто это хоть был-то? Босс? Или инспектор? Только не говори, что оба. Этого не может быть, после такого не выживают… О, боже. Все-таки оба? Расскажешь на досуге. Вдруг я тоже рискну.

— Угу… Рискни.

Валенсия подковыляла к гардеробу и натянула на себя халат.

— А у нас новость. Твой виртуальный ебарь из даркнета перевод прислал.

— Какой перевод?

— Ты что, все забыла? Наоми, пентаграмма. Слова вокруг.

— А, да…

— Правильно говорят, длинный хуй бабе мозги отшибает. А у тебя их два было. Давай, приходи в норму. Надо кое-что срочно решать. Никогда не поверишь, что там написали…

Внезапно щелкнул дверной замок.

— На балкон! — прошипела Валенсия. — Живо!

Селена юркнула за занавеску.

Дверь открылась.

На пороге стоял босс.

Огляделся. Шагнул к Валенсии, не спуская с нее глаз.

Она машинально отступила пока не уперлась задом в кухонный стол.

— Ты не в форме, — сказал он, подойдя вплотную и вздернув ей подбородок.

— Блин, вы удивительно догадливы. Я не в форме. И вообще чувствую себя так, словно меня пару часов два длинных хрена долбили без остановок

— Я о другом, — он кивнул на стул с костюмом секс-школьницы.

— Ах, вы об этом. А я думала, кому это положили? Не иначе какой-то шлюхе-косплейщице.

— Надень его.

— Что, халатик не устраивает? Типа, хотите выебать школьницу, а не домохозяйку?

Он подошел к стулу с костюмом, достал ручку, дописал что-то на бумажке и показал ее Валенсии.

Под словом «Надень» было приписано «пожалуйста!»

— Это не то, что ты думаешь, — сказал босс. — Это для дела.

— Вот это?! Для дела? Чулки в сеточку? Трусы с доступом? Бантик?

— Да. Сейчас не могу объяснить. Позднее. Надень.

Она вгляделась в его глаза, пытаясь разглядеть подвох. Если подвох и был, он прятался очень глубоко.

— И это надо сделать сейчас. Через полчаса будет уже поздно.

Она вздохнула и нехотя взяла со стула костюм секс-школьницы.

— Я могу отвернуться, если хочешь, — сказал он.

— Зачем? — пожала она плечами. — Чего вы у меня там не видели? Но я все равно буду переодеваться в ванной. В душ надо. Вы мне ночью вдвоем всю жопу обкончали.

«Дура! — вылезла из темноты бабка. — Он тебя опять развел и заставил играть втемную по его правилам. Какое дело может быть для трусов с доступом к твоим дыркам, кроме привычного? Опять ты ведешься на честные глаза. Про бордель помни».

Помню, баушка, — она затолкала ее обратно в темноту и отодвинула перегородку.

***

По сравнению с предыдущим костюмом школьницы, этот был намного откровеннее. Юбка длиной сантиметров десять не прикрывала даже лобок. Тесная блузка обтягивала талию и груди и оставляла спину и плечи голыми. Чулки в крупную сетку всегда считались блядскими. А уж открытые всем взглядам тонкие кружевные трусики, значительная часть которых была полупрозрачной, и вовсе не оставляли сомнений в сфере деятельности их хозяйки. Тем более вырез для доступа начинался немного выше чем следовало, и внимательный человек вполне мог увидеть то, что трусы обычно скрывали.

— Я выгляжу, как малолетняя блядища, выставленная на продажу, — пробормотала Валенсия, разглядывая в зеркале ногастую, жопастую и грудастую тёлочку.