Ученица олигарха (СИ)

— Не волнуйся. Сейчас он безобиден, на успокаивающих таблетках и, как говорят врачи, абсолютный импотент. К тому же, по договоренности он не может к тебе приближаться. Если что пойдет не так, сразу вбегут охранники.

— Если он ничего не может, зачем ему я?

— Он говорит, смотреть на молодых красивых женщин ему доставляет эстетическое удовольствие. Так что, возможно, придется раздеться.

— Блин! Парни! А вы меня спросили, прежде чем сюда тащить?! А я вообще согласна раздеваться перед каким-то зэком?

— Он сказал, что знает кто убил Наоми, — сказал Крейн. — И почему.

— Задание всего на пару-тройку часов, — добавил босс. — Не больше.

— Тебе же хочется узнать правду.

— Манипуляторы хреновы, — пробормотала она.

В этой кабине не было прозрачных стен. Да и скорость была раза в три выше.

Уже через пару минут лифт звякнул и остановился.

Двери разъехались, и Валенсия увидела тюрьму.

***

Бетонные стены, выкрашенные серой краской, серый потолок с тусклыми лампами и серый пол, облицованный металлическими плитами. Даже административное крыло выглядело унылым и советовало от тюрьмы не зарекаться.

Ведущий к камерам коридор был перекрыт пятью решетчатыми воротами. У каждых ворот стоял запакованный в черную защитную форму охранник с автоматом. По стенам тянулись узкие бойницы. В паре мест над головой нависали бетонные выступы, из которых торчали массивные дула пулеметов.

— Я гляжу, у вас здесь все серьезно, — оглядываясь, сказал Крейн.

— Было несколько попыток прорыва, — сказал начальник тюрьмы, больше похожий на спецназовца, чем на административного работника. — Пришлось принимать меры.

Начальник был одет в черную футболку и камуфлированные штаны. Под футболкой так выразительно перекатывались массивные мускулы, что Валенсия даже залюбовалась.

— Вам объяснили правила безопасности? — спросил он.

— Конечно, — сказал Крейн. — Во всех бумажках мы расписались.

— Я не о бумажках. Я о правилах. Вы должны понимать, куда идете. Особенно она. Она понимает?

Валенсия недоуменно покрутила головой.

— Ясно, — начальник вздохнул. — Короче так, девушка. Сейчас вы пройдете этот коридор и попадете в зону заключения. Там вам нужно помнить только одно. По центру прохода нанесена толстая белая линия. Ни в коем случае не сходите с этой линии. И не слушайте, что вам будут кричать, орать или шептать. Не обращайте внимание. Просто идите по линии вперед. Вам все понятно?

Она кивнула, чувствуя, как изнутри поднимается легкий мандраж.

— Все готовы? — начальник обвел их взглядом.

— Почти, — сказал босс и стащил с Валенсии полиэтиленовый плащ. — Вот теперь все.

У начальника медленно вытянулось лицо.

Сперва он посмотрел на ноги в сетчатых чулках. На трусы с доступом. На юбку. Бантик. Обтянутые блузкой груди. Вернулся к ногам.

— Босс… Извините… Вы совсем ебанулись? Ее в таком виде туда пускать нельзя.

— Вы же знаете. Это его условие.

— Я знаю. Он хочет, чтобы остальные ему завидовали. Чтобы видели, каких баб ему поставляют хозяева тюрьмы. Чтобы посмотрели на… всё это, пока она идет мимо камер. Бантик заценили. Если ей самой на себя наплевать, и вам на нее напевать, это ваше дело. Но я должен обеспечить здесь порядок. В прошлый раз, когда ему тощую модель доставили, мы их два дня не могли успокоить. Лошадиные дозы кололи. Треть по карцерам распихали. Я не знаю, что будет, когда они увидят эту живую обложку «Плейбоя». Возможно, опять пулеметы понадобятся. От нее же за километр несет сексом. А там, — он махнул рукой в сторону камер, — у половины главный фетиш — девочки в белых чулочках и белых трусиках. У них от ее вида крышу снесет. Он своими требованиями этого и добивается. Нового бунта. Короче. Мой совет. Надевайте на нее снова этот черный мешок. Снимете не доходя до его камеры.

— Нельзя, — покачал головой босс. — Сразу догадается, если шума не услышит.

— Ну тогда не знаю, — начальник повернулся к Валенсии. — Деточка. Я хочу, чтобы ты понимала, куда идешь. В той стороне тебя ждут почти три десятка самых опасных маньяков и серийных убийц мира. Ты им очень понравишься, если они до тебя доберутся.

Паника в голове уже вопила во все горло.

— Слушайте, — Валенсия сглотнула. — Если там так опасно, может…

«Стоять, курица! — вылезла вдруг из темноты бабка. — Это уже интересно. Надо узнать, кого они там прячут.»

Валенсия замолчала.

— Может, что? — спросил Крейн.

— Может сделаем это побыстрее? — выдавила она и зажмурилась.

— Ты молодец, — босс потрепал ее по голому плечу.

— Слабоумие и отвага, — пробормотал начальник тюрьмы и повернулся к своим людям. — Поднимайте второе отделение тяжелых. Могут понадобится.

Первые ворота со скрежетом отъехали в сторону.

***

Нанесенная по центру прохода белая линия казалась бесконечной.

И бесконечными казались вопли, вой и грохот решеток.

Одетые в белые арестантские комбинезоны зэки бросались на решетки, тянули к Валенсии кривые руки с похожими на когти корявыми пальцами, таращили глаза и орали так, что голова шла кругом.