Ученица проклятого мага

– Ничего страшного, – ответил он, хмурясь. Странно – несмотря на белые волосы, и брови, и ресницы у него оказались тёмными. Впрочем, его это совершенно не портило, лишь придавало ещё большее своеобразие экзотической внешности.

– Вы не хотите мне ничего объяснить? – Теперь я тоже нахмурилась. Не хотелось чувствовать себя подопытной белой крыской.

– Кажется, тебе подойдёт любая специализация, – проговорил Северин Андрих. – Кроме последней. Создавать иллюзии у тебя не получится.

– Жаль, – заметила я автоматически. Затем изумлённо заморгала. – Вы уверены?

– Без всяких сомнений.

– И чем же мне тогда заниматься? Если подходит почти всё… Как вы думаете?

– Я думаю, тебе нужно увидеть мою коллекцию.

С этими словами профессор Андрих развернулся и направился к двери. Весь такой внезапный! Я последовала за ним.

Как и следовало ожидать, мы оказались в уже знакомой мне комнате с запертыми на замок книгами. Мне тут же вспомнился мой первый визит сюда. Малоприятный, надо сказать.

– Это и есть ваша коллекция? – спросила я. – Книги? В вашем мире они… дефицит? То есть, я хотела сказать, редкость. Да?

– Я ведь уже говорил тебе, что я коллекционирую вовсе не обычные книги, – отозвался он ворчливо. – Так что не делай, пожалуйста, поспешных выводов. И ничего без моего разрешения не трогай!

– Хорошо, – фыркнула я и, подтверждая свои слова, убрала руки за спину. Не очень-то и хотелось. В прошлый раз я зашла сюда случайно, а сейчас ничуть не стремилась к тому, чтобы потрогать его сокровища.

– В моей коллекции уникальные книги, – продолжал свои объяснения профессор, открывая замок на решётке извлечённым из кармана большим старинным ключом. – Уникальные и невероятные, – добавил почти мечтательно. Казалось, будто сейчас он прижмёт стопку книг к груди со словами «Моя прелесть».

«И вот он должен полюбить меня? – снова подумала я. – Да его же ничего, кроме своих драгоценных книг, не интересует! А что, они ведь неживые, гулять и разговаривать с ними не заставляют, каши не просят».

В следующее мгновение выяснилось, что просят, да ещё как. А вслед за тем я метнулась к двери, ведомая лишь страхом и желанием поскорее оказаться подальше отсюда. В столовой, в своей комнате, да где угодно!

– Не надо так пугаться, – пробурчал профессор Андрих.

– Д… да как же тут не пугаться? – заикаясь, пробормотала я, глядя на книгу, у массивного переплёта которой после того, как её открыли, расстегнув запирающий страницы кожаный ремень, обнаружились острые, похожие на акульи зубы. Они громко и хищно пощёлкивали и явно не отказались бы от возможности откусить кому-нибудь палец. Или всю руку.

– Но ведь это же шедевр! Венец творения! Создавший её чернокнижник…

«…мог бы стать режиссёром фильмов ужасов, живи он в моём мире», – мысленно продолжила я его фразу и на всякий случай нащупала дверную ручку.

– Закройте её… пожалуйста, – попросила я.

– Как хочешь. Что ж, тогда попробуем поискать более безобидные экземпляры. Должен же я проверить, как ты взаимодействуешь с книгами.

Коленки позорно дрожали, но я преодолела порыв сползти по стеночке и вздохнула с облечением, когда профессор вернул ремень и саму книгу на место.

Глава 9

Другие книги оказались менее страшными, однако лишь с виду. Стоило профессору начать рассказывать об их свойствах, и у меня по коже поползли мурашки. Не от предвкушения чего-то хорошего, не от восторга или удовольствия, как пишут в романах, а от страха, порой даже от омерзения.

Если верить словам профессора Андриха, настоящих чернокнижников встречалось мало, а многие из их творений не сохранились, но – сей мыслью я предпочла с ним не делиться – этому можно было только порадоваться. Поскольку фантазия у этих товарищей оказалась на редкость изощрённая. Я бы в жизни не могла себе представить зубастую книгу или фолиант, открывая которой, каждый должен быть готов к тому, что тот прочтёт и тут же отразит на страницах все самые сокровенные мысли читателя.

Не притронусь к такому ни за что!

Существовали и книги-хищницы, которые за их прочтение требовали жертвы в виде нескольких капель крови, причём расплачиваться приходилось не единожды.

И как только Северин Андрих мог испытывать к своей драгоценной коллекции такую любовь? Я могла понять, что он собирает настоящие редкости, которые здесь оценивались в немалую сумму, и всё же, всё же… Как он только не боялся?

– Ну же, подойди, – терпеливо повторил объект моих размышлений, когда я снова прижалась к стене в бессмысленной надежде слиться с ней. – Эта книга тебя не съест. Я полностью контролирую ситуацию.

– Не могу, – выдохнула я.

– Можешь и сделаешь, – отозвался он безапелляционно и сделал шаг вперёд, затем ещё один. В следующее мгновение моя рука оказалась в его ладони, и профессор потянул меня за собой. Обратно к столу, на котором лежала с виду совершенно безобидная книга.

– Я боюсь её трогать, – терзаясь подозрениями, поскольку о свойствах данного экземпляра он мне пока не рассказал, произнесла я.