Ученица (Училка 2)

- Это не связано с тем делом, па. Она же забрала заявление. Это как раз про Лену, они ее ищут и опрашивают свидетелей. Я же не виноват, что знаю ее. Ничего страшного тут нет, нам просто нужно съездить, ну… чтоб я побеседовал с ними в твоем присутствии. Да я уже с ними общался! Они в школу приезжали.

- Почему они тогда вызвали тебя так?

- Не знаю. Может, ездить задолбались. Я правда не знаю.

- Ладно. Отлично. Кстати, конверт валялся под калиткой. Наверное, в щель почтальонша забросила. Я на него даже наступил. Ты точно уверен в том, что говоришь мне правду? - отец лопаточкой поколдовал над яичницей и убавил пламя конфорки.

- Уверен. Ничего такого я не делал, честно!

- Понятно. Ладно, извини, что наорал, - пробормотал отец. - Но если выяснится что-то такое… Не обижайся. Ты ведь почти взрослый и я надеюсь, что ты отвечаешь за свои слова.

- Я-то отвечаю. Но откуда мне знать, что они там придумали? - дернул плечом Турка. - Хочешь, я тебе по дороге расскажу все, что знаю?

- Лучше уж ты мне расскажи, чем я потом буду краснеть в отделении. Яичницу будешь?

- Ага.

Отец филигранно раскидал глазунью по тарелкам. Они оба сели за стол, и отец замер:

- Стоп! А школа? А хотя ладно, занятия потерпят…

- Да, и еще… у нас там препод, историк… Его типа, тоже обвиняют, что он перед Восьмым марта… Ну, Воскобойникову зажимал в туалете. Или что-то такое. Ну, и она вроде как подтверждает, я не знаю, что там было.

Отец замер с открытым ртом, вилка с кусочком белка застыла на полпути.

- Погоди… Учитель?.. Историк? Что за бред… Что у вас происходит в школе?! Охренеть можно. И погоди, погоди, а что он сам говорит? Как его зовут?

- Да не помню, ну Андрей там какой-то, Романович или Викторович, не помню.

- И… что он говорит в свое оправдание? - пробормотал отец.

- Типа зашел в туалет, увидел, что ученица лежит без сознания и начал делать ей непрямой массаж сердца, искусственное дыхание. Ну, это больше на правду похоже.

- Наверное.

Они с минуту молча двигали челюстями, погрузившись в мысли. Потом отец сказал:

- С другой стороны, зачем бы девчонке оговаривать препода?

- Чтоб привлечь внимание, - пробубнил Турка, с набитым ртом. - Она типа… идиотка, короче. Звезда.

- С ума сойти… - вздохнул отец, качая головой. - Ладно… Маме мы ничего не говорим. Одеваемся, едем, беседуем с милицией. Вперед!

***

- Если вы что-то знаете, то лучше не лукавить, - выдохнул дым сквозь ноздри Стриженный. - Так будет только лучше для вас.

- Все равно мы знаем больше, чем вы. И даже если предположить, что вы никакого отношения к пропаже девушек не имеете, все равно дел наворотили на целый срок.

Андрей Викторович протер глаза, как будто человек, которому пытаются втолковать что-то после сна. Ему уже надоело отвечать по сотому разу на одни и те же вопросы, но менты не отставали.

Все началось сразу после того случая в туалете. Воскобойникова визжала и показывала на него пальцем. Учителя глазели… Испытывал ли он такое унижение когда-нибудь? Наверное, только в детстве. Вот когда его разыгрывали девчонки, или когда пацаны издевались.

Историк как ни пытался, все равно не мог развидеть мерзкие картинки из школьной поры. Заем же он вообще вернулся в школу? В то место, которое олицетворяло его беспомощность и ничтожность?

Ответ на этот вопрос лежит в плоскости психологии. Ну и еще кое в чем.

Создавалось ощущение, что сыщики прекрасно знают, что произошло в туалете до того, как туда вошел преподаватель, но их это мало волнует.

- Я вам все уже сто раз объяснил. Услышал звуки, зашел - девочка лежит… Не дышит, сердцебиение слабое. Я решил оказать первую медицинскую помощь, попутно пытаясь кого-нибудь позвать.

Он потер запястья. На него несколько раз надевали наручники, но казалось, лишь затем, чтоб запугать. Однако и того хватило нежной коже, чтоб появились бордовые ободки.

- Кого-нибудь позвать, - прожужжал Стриженный, и даже сделал пометку в блокноте. как будто слышал это впервые. - Но почему же девочка говорит, что вы втолкнули ее в туалет, схватили за горло? Прижали к стенке, одновременно “лапая”, как она выразилась? Все отражено в протоколе, мы сегодня с ней общались. Возможно, она врет. По каким-то своим причинам. Понимаете, мы ведь опрашиваем всех, кто хоть что-то может внести в общую картину: преподавателей, учащихся, обслуживающий персонал.

Стриженный умолк, будто из него вытащили батарейку. Он застыл и не мигая, таращился на историка.

- Это… Чушь. Посудите сами, меня пригласили в учительскую, чтоб… посидеть в общем. Она недалеко от туалета. И я хватаю девочку и тащу в туалет, чтоб изнасиловать?

- Возможно, она что-то такое вам сказала. И вы… вспылили. Ведь на уроках у вас иногда происходили вспышки злости?

- Допустим, - сухо ответил историк. - Но провалами в памяти я не страдаю. Из туалета кто-то вышел перед тем как в него зашел я. Я не успел разглядеть, кто именно из учеников.

- Зачем устраивать против вас сговор?

- Чтоб прикольнуться. Проучить. Не знаю! С кем… - почему-то у Андрея Викторовича пересохло в горле. - С кем же вы общались? Помимо Алины.