Ученица ведьмы

Ведьма одарила спутника счастливым взглядом, и он так открыто заулыбался в ответ, что на душе стало как-то светло и грустно. Повезло же ей.

– И где же твоя деревня? – Выпитое Малиной снадобье уже проявилось в выровненном дыхании и чуть порозовевших губах.

– В Золотоносной урции, несколько часов пути от Поречья, – не задумываясь выдает ведьма, и мне становится ясно, что она не врет. – А имя мое Кинна. А ты?

– Я – Малина, а она – Кэт, – показывает на меня глазами ведьма. – А мужа как величают?

– Атаний, – склонив голову, с достоинством представился плечистый, и в пробившихся сквозь листву лучах солнца я рассмотрела, что русые волосы у него слегка с прозеленью, словно старинная, давно не чищенная медная монета. – Может, тогда вместе пообедаем?

– Я за рыбой схожу, – буркнула я, разочарованно сообразив, что догнать загадочный ковер-самолет мне теперь уже не светит.

– Можно я с тобой? – смотрит чуть напряженно Атаний, наверное, думает, что у меня на озере какие-то тайные дела.

– Идем, мне не жалко, но возьми мешок под рыбу, если есть.

Он сбегал куда-то в кусты и, сгибаясь под тяжестью корзин и тюков, приволок не только мешок, но и целую кучу просто замечательных вещей. От чайника до котла.

И как они не надорвались, таская все это хотя и приятное на привалах, но лишнее при переходах имущество?!

Рыба лениво кормилась снующей между валунов мелочью, и мне достаточно было забрести поглубже и застыть, всматриваясь в воду тепловым ощущением. Вскоре все обитатели переставали обращать на меня внимание, и оставалось лишь выхватывать самых крупных рыбин. С крабьими клешнями, имеющими по внешнему краю загнутые внутрь шипы, это дело не представляло никакой сложности. Атаний, оставивший вначале тару на берегу и бродивший меж камней с острой пикой, вскоре сообразил, что лучше стоять возле меня, подставляя мешок под пойманную рыбу.

Зато чистил он ее как профессиональный повар, ловко используя для этой цели свое оружие.

А потом шустрая Кинна, уже успевшая придать нашей стоянке вполне обжитой вид, сварила душистую уху и накормила бульоном сначала Малину, а потом налила в миски себе и Атанию.

– Кэт, а ты рыбу вареную ешь или сырую? – Ведьмочка с сомнением оглянулась на меня.

– Ну ты и скажешь – вареную! Конечно, сырую, – авторитетно объявил ее жених, азартно черпающий ложкой золотистый бульон, и сразу перестал мне нравиться.

«Пойду погуляю! – рванувшись в кусты, обиженно бормочу про себя. – Пусть едят себе на здоровье, я все равно пока не хочу». Зато немного успокоюсь, какая-то я дерганая стала в последние дни. Раньше сказала бы, что это нервы. А теперь не знаю что и думать, не должно быть у крабов таких расшатанных нервов.

– Кэт! – несется сверху окрик. – Вернись, Кэт! Прости его, пожалуйста, он же думал, ты обычный зверь…

Ну вот чего вам от меня надо? Откуда вы взяли, что я убежала навсегда? Побегаю и вернусь, необходимо же мне хоть иногда побыть наедине с собой. Так опротивело, когда днем и ночью рядом все время находится кто-то, знающий лучше тебя самой, что тебе делать.

И вовсе не обязательно орать сверху на весь лес…

Что?!

Сверху?

Я резко затормозила и мигом нашла в вышине летящий за мной предмет. И жутко обрадовалась, опознав в нем тот самый ковер. А затем так же резко расстроилась. Значит, все-таки не из моего мира попало сюда это удобное изобретение, ничуть не похожа Кинна на земную ведьму, да и у наших парней не бывает зеленоватых волос. Видимо, закончилась полоса моего везения, и ничего тут уже не поделать.

– Кэт, – с подлетевшего вплотную ковра смотрят виноватые глаза ведьмочки, – мы же не знали. Поехали назад? Там Малина расстроилась, собирается за тобой бежать… а с ее спиной… сама понимаешь.

Ничего не понимаю. Что там такое с ее спиной?

– Кинна… – Как бы похитрее спросить, чтобы она не догадалась? Но сообразив, что на хитрые заходы нет времени, выкладываю напрямик: – Я ведь не знаю, что там у нее со спиной, она меня усыпила, когда мы к демону попали. А потом жрицы ее мне на панцирь положили и через потайной ход нас выпустили. Она только недавно в себя пришла.

– Так после этого снадобья всегда сон одолевает, – утвердительно кивает Кинна. – Зато боль оно хорошо снимает. А на спине она еще долго спать не сможет, пока кожа не нарастет. Черные маги непослушных не любят и воспитывать так, чтобы другим неповадно было, умеют отлично. Так ты идешь?

– Я по земле побегу, твой ковер меня не унесет, – сдалась я, посомневавшись пару секунд для вида.

На стоянке внешне все спокойно, и не догадываются мирно беседующие Атаний и ведьма, что я расслышала каждое слово их тихого разговора. Это когда я убегала, то от обиды специально заглушала собственными мыслями обвиняющий голос Малины и робкие извинения зеленоволосого. А возвращалась совсем с другим настроением, поэтому, чтобы не пробежать мимо полянки, вслушивалась в каждый звук. И едва уловив первые слова их разговора, не могла не подслушать до конца. Даже специально скорость сбавила, чтобы не спугнуть.

А разговор у них все интереснее.