Училка и бандит

- Так значит, я над тобой надругался? – веселится Иван, и его тон снова меня бесит.

Довольный такой, получил что хотел.

И свалит скоро.

- Разумеется. Я ведь сказала тебе «нет».

- Ты много чего говорила, - закатывает он глаза, - весь мозг вынесла, сладкая. И ты так не хотела меня, что стонала подо мной так страстно?

- Это от боли, - пытаюсь пнуть Ивана, но он ловит мое колено, и целует. От чего я краснею больше, чем от того, что творилось на этой кровати пару минут назад.

- И всю спину расцарапала тоже от боли?

- Я вырваться пыталась. И вообще, иди к девочкам и продолжай пялиться на их задницы и сиськи!

Иван хохочет, и снова накрывает меня своим телом. Весьма возбужденным телом, хмм.

- Так вот оно! Ревнивая ты кошка… раз уж мне гореть в аду, или сидеть за твое изнасилование, то, - он приближает свое лицо вплотную к моему, и шепчет: - до утра я тебя не выпущу.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Отвечаю ему гневным взглядом, скрывая довольство.

Я и сама не планировала тебя отпускать до утра, Ванечка, так что давай поиграем!

ГЛАВА 33

Ох. Никогда так не… занималась любовью? Не трахалась?

Звучит грубо, зато по сути: ночка выдалась жаркой. Бессонной. Сводящей с ума. Такой, что все тело болит, и похожа я на пугало: щеки в мелких царапинах от мужской щетины, губы распухли, на груди, бедрах и животе отметины от «нежных объятий» Ивана, а на шее засосы.

Кручусь перед зеркалом, разглядывая себя во всей красе, и бросаю на спящего Ваню взгляды – ну сколько можно валяться?! Внутри разливается нежность: ну какой он классный все же, хоть и абсолютно невыносимый. Спину ему всю исполосовала – нужно аккуратнее быть в следующий раз…

Иван открывает глаза, и щурится. А затем его взгляд падает на меня, и… он начинает смеяться:

- Ты что, крыжовник и малину собирала, пока я спал, а потом тебя дикие пчелы покусали? Что с тобой, Василий?

Вся моя нежность умирает, только родившись. Мало ему расцарапанной спины, нужно было еще кое-что Ивану покоцать, а то больно уж он веселый.

Отворачиваюсь, и топаю в душ. Вот гадкий мужлан! Не мог комплимент какой-нибудь сказать?

В душе разглядываю себя вблизи, и понимаю – не мог. Это была бы ложь.

- Кошмар какой, - хватаюсь за щеки, во все глаза рассматривая свое отражение. – Выгляжу будто после бомбардировки.

Пока смываю с себя все многочисленные следы ночного марафона, думаю. И мысли мои мрачны. Изменила мужу – раз, переспала не с порядочным мужчиной, а с проходимцем каким-то – два, проходимец этот меня просто поиметь захотел – три.

И непонятно, что дальше будет.

Выхожу из душа, замотанная в длинное кремовое полотенце, и натыкаюсь на Ивана, который и не думает прикрыться.

- Обиделась? – непривычным мягким голосом спрашивает он. – Василий… Василиса, ты ведь знаешь, что ты красавица? Я пошутил насчет малины, крыжовника и пчел, не хмурься.

Надо же, а я уже готовилась к новой порции идиотских шуток.

- Ну и что между нами? – пересилив, интересуюсь я.

- Что?

- Я тебя спрашиваю, - скрещиваю руки на груди, а Иван теряется от моего вопроса.

Нервничает. Смущаться начинает своей наготы.

- А что ты имеешь в виду?

- Не придуривайся, Иванушка. Ты знаешь, что я имею в виду.

А если не знает, значит он – сказочный дурачок.

- Василий, ну мы ведь взрослые люди!

- То есть, переспали, и у каждого своя жизнь? – пытаюсь я понять мужчину. – Вань, говори как есть, мне просто знать надо. Если что, в ноги тебе падать в слезах не буду. Люблю определенность, знаешь ли.

Мужчина подходит к окну, и полностью раздвигает шторы – вижу, нервничает.

Хочешь напугать мужика, спроси: «Почему мы не держимся за ручки?»

- Ну вообще, мне пора бы уже жениться, - бормочет Иван, и в холодный пот бросает уже меня.

- Пора, так женись.

- На тебе! – воодушевляется мужчина. – Родителям моим ты понравилась, братья вообще в восторге. Решено!

Ээээ… я не на это рассчитывала, вообще-то. Я как-раз намекала на «подержаться за ручки». Да и от Бориски пока не отделалась, а меня снова в капкан?

Ну уж нет.

- Офигенно, Ваня, - едко произношу подрагивающим от прорывающейся обиды голосом. – А уж как романтично. Пора тебе жениться – так женись. Другую приведи к родственникам – вдруг она им больше меня понравится!

Сбрасываю влажное полотенце на пол, и принимаюсь одеваться. Пальцы задеревенели, и не слушаются, но я упорно затягиваю шнуровку на груди.

Если уж взялся про замужество говорить, то можно же было сделать это хоть капельку романтичнее! Ладно, можно обойтись без стихов Тарковского, без серенады и прочей шелухи, от которой я бы не отказалась, но не так же!

- Ты чего?

Смотрю на Ивана в упор, и говорю привычное:

- Иди ты к черту!

Иван

- Пссс…

Оборачиваюсь, и вижу Оксану. Васины подружки тоже здесь ночевали?

- Привет.

- Ну как, сработало? – тихо интересуется несколько помятая и опухшая от ночных возлияний девушка. – Мы с девочками договорились Василису до ручки довести, вот и вешались на тебя.

Оксана замолкает, оглядывает меня, затем Василису, болтающую с остальными, и хмыкает.

- Значит, сработало!

- Да. Спасибо, - улыбаюсь ей.