Училка и мажор (СИ)

—Я все решила сама, и в целом виновата тоже сама.

Рустам злится, это видно, особенно ощущается нетерпение.

—Ну так расскажи, я жду.

Ладони массажируют мои икры, пока что мягко, но от каждой минуты ожидания массаж углубляется.

Не врать. Не договаривать равно лгать.

—Сосед у меня есть, жену метелит, я немного позволила себе вмешаться, — тихо отвечаю, опуская взгляд. Понимала ли я тогда, что творю? Едва ли. У меня перед глазами была совсем другая картина. С совсем другими действующими лицами.

Рустам отталкивается назад и громко спрашивает, срываясь скорее на крик:

—Ты вмешалась в разборки взрослых людей. Он был трезв?

Вся игривость и тень улыбки смылась волной негодования.

—Не думаю, скорее нет, я не скажу точно.

—Вася.

Одно слово. Грубо. Коротко. Требовательно.

—Что сделано, то сделано. Я не могла оставить ее там одну.

—И потому решила подставить себя? Серьезно? Где твое чувство самосохранения? Если что-то происходит, ты звонишь мне, а сама никуда не лезешь, никуда и никогда. Ты самая главная ценность, мне вообще посрать, что там случилось бы с кем-то, мне главное, чтобы ты была цела и невредима, уясни это, пожалуйста. И всегда бери трубку, когда я звоню! А сейчас собирайся.

Эта тирада настолько выбивает меня из колеи, что я не сразу соображаю, что он только что отчитал МЕНЯ как девчонку, хотя это я старше и мудрее…якобы. Я же старше? Но сейчас все смотрелось так, словно я ребенок, которого отругали за какой-то проступок.

—Не смей на меня орать.

Скинув руки Рустама, встаю с кровати, шагая в сторону ванной.

—Не смей подвергать себя опасности.

Звучит в спину, а затем меня мягко, но настойчиво прижимают к стене, разворачивая меня лицом к разъяренной физиономии Белова. В гневе он смотрится как тигр в клетке. Порвет любого.

Наши тела плотно прижаты друг к другу, проходит секунда, вторая, а затем на мои губы обрушивается лавина, их настойчиво сжимаю, кусают и облизывают. Кажется, что все происходит одновременно, пока я теряюсь в ситуации и сама уже тянусь руками к взлохмаченной темной голове, погружая пальцы здоровой руки в мягкие волосы парня. Рывок, и вот я уже обвиваю талию Рустама ногами, ночнушка беспардонно задерлась, оголяя ягодицы, а мужские руки с силой сжимают их, разнося по телу горячие импульсы невысказанного возбуждения. Между ног все горит, а ее туда упирается пульсирующая плоть. От одной мысли мне становится еще жарче.

—Моргни два раза, если поняла, — резко отрываясь от моих губ, шепчет рустам, всматриваясь в глаза.

Я задыхаюсь от недостатка кислорода. С жадностью глотаю воздух, пропитанный Рустамом, позволяя себе эту слабость.

— И помни, что плохие девочки не кончают. Ага?

С этими словами он ссаживает меня с рук, отпускает на пол и отвешивает шлепок по ягодице.

—Мне надо отъехать по делам. Кое-что закончить.

—Ладно.

—Веди себе прилично в мое отсутствие, — грозно так заявляет Рустам.

—Ключи.

Одно слово от меня летит ему вслед. Но взгляд скользит по упругой заднице и накаченным ногам. Вперемешку с моими потугами отвести взгляд, в голове выскальзывают адекватные мысли. Их немного, и они в боксерах от Кельвина Кляйна. Тьху. Их немного, но они есть.

«Я не готова сейчас жить вместе. И я хочу понимать, что в моей квартире не будет никого, кроме меня, если я не даю на это разрешение».

—А? Что? — Рустам разворачивается, подмигивая мне.

—Ключи оставь, пожалуйста.

Рустам довольно улыбается, осматривает меня с ног до головы, склоняя голову набок.

—Да без проблем. Я позвоню и очень советую брать трубку сразу, чтобы я не нервничал, ага?

Слишком быстро согласился. Небось сделал дубликат, гаденыш.

—Ага.

Когда после быстрых сборов он уходит, а я застаю на кухне огромный букет розовых пионов, их запах разносится на всю квартиру, оказывается, просто я снюхалась, а на кухне он в разы ярче. И тут я слышу мотоциклетный рев, отчего быстро двигаюсь к окну. Во рту пересыхает все, стоит только понять, откуда этот звук. Так и есть, сомнений нет: это Рустам срывается с места на черном как смоль мотоцикле.

Вот почему я даже не удивлена?

Когда мой поплывший мозг решает сделать хоть что-то полезное и проверить рабочую почту, на телефон падает сообщение, и я стремглав его открываю.

«Я тебя НА НЕМ потом покатаю, малыш».

По щекам разливается румянец.

Ну какой же он все-таки…засранец.

20. Семейные дела

ГЛАВА 20

БЕЛОВ

Оставлять свою девочку одну не хочется, но нужно, потому что, как минимум доделать все свои дела с переездом надо. Клининг вызвать, вещи раскидать в нужном мне порядке. А потом я везу ба, пока она не устроила третью мировую, отдыхать и лечиться на минеральные воды. Чувствую, прилетит мне сегодня парочка оплеух от нее. Да и Клыку бы отзвониться, а то его там засосало знатно, впрочем, как и меня. Шуточки теперь в обе стороны бросаются железобетонными плитами.