Училка недобитая (СИ)

Лечащий врач в очередной раз сообщил, что улучшений нет, впрочем, как и ухудшений. Стабильно.

Стабильно плохо, что не оставляет никакой, даже самой ничтожной надежды. Падлюка жизнь

потрепала женщину основательно, вымотала, иссушила и теперь наслаждалась, наблюдая, как

старушка исчезает из этого мира, освобождая кому-то место. Гармония, баланс, несправедливость.

Увидев в коридоре Антона, устало опирающегося спиной о стену, Артём побежал к нему, опередив

Савкина-младшего.

— Ну, поговорил с бабушкой? — Тимошин присел на корточки напротив ребёнка.

— Да. Баба спит.

— Хорошо. Кушать хочешь?

— Хочу.

— Эй! — блондин окликнул негромко студента, подошедшего к отцу и врачу, беседующим о

состоянии Тамары Васильевны.

— Что?

— Тёмка голодный.

— Сейчас отвезу его к матери, — Глеб дёрнул плечом и поторопил Михаила.

— Мог бы с собой взять что-то, — школьник ворчал всю дорогу до машины.

— Ты такой зануда!

— А ты мудило!

— Мудило, — пролепетал мальчик, повторяя за Антоном.

Студент сначала напрягся, а потом заржал:

— Ты чему мне ребёнка учишь, мелкий?

— Я ж не знал, что он повторять будет, — стушевался старшеклассник, а потом добавил: — Тёмка, никогда не говори таких слов. Нельзя.

— Чего вы тут застыли? — Савкин-старший стоял возле своей машины. — Мы едем или как? Обед

ждёт, Алиса звонила.

— Едем, — Глеб сел за руль, дождался, пока Тимошин с мальчиком усядутся на заднем сидении, и

тронулся вслед за отцом.

___

— Ты не обязан помогать нам, — Глеб посмотрел на Антона. Они снова приехали к тому одинокому

озеру. Зачем? Просто так захотелось им обоим. Наверное, правильнее было бы отвезти противного

школьника домой сразу после обеда в доме Савкиных и поехать к Ане, ведь она просила. Может, ей

нужна была помощь в подготовке к урокам. Но студент просто не смог отказать, когда блондин

попросил привезти его сюда.

— Я знаю. Это не для тебя. Это ради Артёма.

— Он чужой для тебя.

— Я дал слово.

— Двухлетнему ребёнку? — Глеб засмеялся. — Мелкий, ты забавный.

— Разве имеет значение, кому ты дал слово? Я сделал это, я мужчина и должен сдерживать свои

обещания.

— Чувство долга? Ты знаешь историю, должен помнить, сколько судеб сломало это чёртово чувство

долга.

— Почему ты считаешь, что дело только в этом? — Антон посмотрел на собеседника. — Мне

правда не безразлична жизнь твоего сына.

— Почему? Ответь на этот простой вопрос.

— Не знаю. Может, потому, что я человек?

— Все мы люди.

— Да, но большинство из нас давно опаскудилось и задохнулось в собственной жадности и

алчности. Может, во мне осталось что-то человеческое?

— Ты так говоришь, будто сироту на улице подобрал. У него будет семья. Я его семья.

— А ты справишься один? — Тимошин не смог сдержать усмешки. — Возомнил себя всемогущим?

Это не учёба, в которой ты добился высоких результатов, не работа… это ребёнок. Это маленький

живой человек.

— Я понимаю это.

— Ты хочешь вернуть ему отобранное мамашей детство, я знаю. Но позволь и другим помочь тебе.

Не ради тебя, ради него. Ты не сможешь стать центром его вселенной.

— Я и не хочу этого, я не собираюсь ограничивать круг его общения. Я просто хочу понять, зачем

это ТЕБЕ? — Савкин лёг спиной на прохладные камни и прикрыл глаза.

— Когда ангелы будут подсчитывать мои хорошие и плохие поступки, чтобы отправить меня в ад

или рай, мне это зачтётся, — старшеклассник хохотнул и вытянулся рядом с шатеном.

— Ты придурок. Полный придурок, — Глеб улыбнулся, не открывая глаз.

— Научись принимать помощь.

— Я всегда справлялся сам.

— Сейчас речь не о тебе, а о твоём сыне. Ты его спросил? Думаешь, наличие отца избавит его от

пережитой боли?

— У него есть бабушка и дед.

— И? Не забывай, что у него нет матери. Её не было, и не будет.

— Может, и будет.

— Не смеши, — Антон фыркнул. — Зачем обманывать самого себя? Чтобы понять это, достаточно

посмотреть на твои отношения с Анной Сергеевной. Вы бы давно были вместе, это очевидно. Просто

ты не можешь. Мне кажется, что она согласилась бы, но возможные зачатки её симпатии, вероятно, были задушены на корню когда-то давно.

— А ведь Анька была бы хорошей матерью, — задумчиво протянул Савкин и открыл глаза, встретившись с голубыми омутами.

— То, что тебя больше прикалывает тыркаться в свою задницу, не значит, что какая-нибудь девушка

не может дать Артёму тепло. Анна Сергеевна прекрасно справится с этим, даже не являясь твоей

спутницей жизни. Да, у него никогда не будет матери, но будет заботливая тётя, которая постарается

восполнить пробелы. Я, как и ты, вырос в полной семье, но видел, как не хватает многим моим

знакомым внимания одного или другого родителя. Именно поэтому, думаю, чем больше людей будет

проявлять заботу о нём, тем менее несчастным и обездоленным Тёмка будет себя чувствовать. Никто

не заменит ему родную мать, но, посуди сам, он и не знает, что это такое. И он будет расти в

окружении заботливых людей, не дающих ему ощутить себя сиротой.

— Да с чего ты взял, что мою задницу кто-то трогал? — Глеб сел, поднявшись.

— Э... мудило, это всё, что ты услышал?

— Нет, но ты слишком часто затрагиваешь вопрос о моей заднице. Это наводит на мысли.