Учимся говорить по-русски. Речь электронных СМИ в контексте медиастилистики

Обращает на себя внимание такая стилистическая особенность субъектов телеречи, как осознаваемое совмещение стилистически несовместимого в пределах одного текста: заточены, втупую, нести пургу, выкачивать деньги, за что и приносится извинение, и интеллектуальная литература или моветон. При этом само извинение может выражаться и имплицитно, облекаясь, например, в форму оправдания выбора слова: Этот класс (речь об интеллигенции), эта прослойка — приходится употреблять этот термин, поскольку других нет…; Простите, нет другого термина, будем называть их «новой интеллигенцией», «креативным классом» (ТВ «Тем временем» — 04.06.12); Сейчас, в эпоху тотального пиара — употребляю не без брезгливости это слово… (ТВ «Академия» — март 2011).

В сферу ответственности говорящего за свои слова входят и все языковые способы ее снятия. Эта проблема связана с более широкой проблемой имперсонализации речи, исследованной П. Серио на материале политического дискурса советской эпохи (discours sovietique) [Seriot 1985]. Помимо описанных им способов «обезличивания» речи, присущих русскому языку изученного им периода, существуют и другие способы снятия ответственности за сказанное. Например, оценочные суждения метатекстового характера, например, в ситуации, где речь идет о соотношении качества дорог и качества политики власти: Русская дорога — символ беды, бесхозяйственности и коррупции. Иначе, как безумием, эту политику не назовешь (ТВ «Власть факта» — 19.04.11).

Следует отметить, что извинение за слово или, как говорят, «выражение» часто приходит в противоречие либо с самим словом, либо с речевой ситуацией. Совершенно непонятно, почему нужно извиняться за слово аспект в телевизионной программе, посвященной классике мирового кино: Давайте посмотрим на эту проблему в психологическом аспекте. Простите за слово «аспект» (ТВ — 19.11.11); или за слово народ в аналитической программе «Политика», которую вел на 1 канале В. И. Фадеев, профессиональный журналист, хорошо владеющий и своей речью, и своей аудиторией: Пока эта группа (речь об оппозиции — Л. Ч.) не начнет соответствовать, извините, народу, ничего не изменится (ТВ — 25.04.2013); или за слово искусство и снова в телеэфире: Искусство, извините за высокое слово, сближает, тогда как религия разъединяет (ТВ — 26.05.12);

Псевдоизвинения становятся общей приметой современной публичной речи. Приведу пример из литературоведческой статьи, опубликованной не в научном сборнике, а в Литературной газете: Почти каждое произведение новой книги Кибирова погружено в контекст общекультурного дискурса…(приносим искренние извинения за слово «дискурс», но, к сожалению, не всегда его можно заменить словом «речь», как советовал академик Гаспаров) (ЛГ № 2 2009). Каким видит автор своего адресата, если он извиняется за термин дискурс? Хотя об этом термине и о стоящей за ним сущности факультет журналистики недавно выпустил многоаспектный, объемный и интересный сборник. Метаизвинения, для которых нет ни лингвистических, ни логических, ни этических оснований, входят в круг тех извинений, в которых проявляется прием «ложной значительности».