Учимся любить друг друга. Школа истинных леди и джентльменов

Итак, что же особенного таят в себе отношения в страсти? Все кажется прекрасным: знаки идут один за другим, любовь в сердце просто пылает, будущее видится светлым и радужным. Но все эти признаки должны настораживать. Если много меда вначале – Веды говорят – то скорее всего это гуна страсти и, значит, в конце будет яд. Вы скажете: «Ну, в конце? Где там конец? Подумаешь… Поживем-увидим». Будет яд, а мы его заставим пить кого-нибудь другого. Я сейчас выпью нектар, пообщаюсь с этой девушкой, как хочу, а когда яд начнется, мы кому-нибудь другому его дадим выпить. А кому другому-то? Дети родились уже. Родители расстаются, они устали друг от друга, от скандалов и ругани. Для них расстаться уже не яд, а два маленьких человека в шоке, им кажется, что планета раскололась пополам, не могут даже осмыслить, как теперь жить дальше. Они никому не говорят. Не потому, что ничего не чувствуют, но даже не знают, как это сказать словами. Переживания настолько сильные, что человек даже не знает, с кем поделиться. Оно не оформляется. До 18-ти лет ребенок не может ни контролировать, ни оформлять свои эмоции. Он просто находится под их суровым прессом и все. Единственное, чем ему можно помочь, – говорить с ним, подсказывать, выслушивать, пытаясь нащупать, оформить самому и вытащить из его сердца эти тяжелые эмоции. Примерно такая беседа должна быть: «Тебе страшно? И мне тоже было бы страшно, если б надо было к зубному идти». Или: «Тебе обидно, что тебя не спросили? Ты расстроена, что спросили другого, хотя ты старалась? Да, я понимаю». – «Нет, мне не обидно». Значит, уже пошла работа. «А тебе страшно, что тебя в следующий раз не спросят». – «Да, страшно». Вот такое общение необходимо. Ребенку нужно помогать все время выгребать эмоции, он сам не справляется с ними. Их должна забирать мать. Но если еще приходится терпеть эмоции от проблем взрослых, то тут он уже эмоциональный инвалид с детства, и не способен даже высказать их, выплакать. Хотя поплакать можно, но легче не становится. Даже не понимаем, чего плачем… Нам говорят: «Чего плачешь? Все нормально. Никто же не умер. Мама жива, папа жив – просто живут в разных частях города или страны, вот и все».

Еще нас и ругают за то, что мы плачем. Нам объясняют, что только дураки плачут, если мама с папой разводятся, например.

Так что нектар мы хотим сами скушать, а яд рассчитываем отдать кому-нибудь другому. А если не удается выпить этот яд, не удается его спихнуть, то происходит страшная вещь. Женился на девушке, которая просто понравилась сначала сексуально. А потом она надоела, неинтересен ее мир, все ее слезы достали. «Да провались ты!» А сам думаешь: «Ужас, неужели я такой зверь? Что ж со мной происходит? Чего я так грубо с ней разговариваю-то?» Сам мужчина в шоке от себя. Ему противно даже не от этой женщины, а от своей деградации.

Многие люди после расторжения брака, особенно женщины, знаете, о каком мотиве говорят: «Я себя такую больше терпеть не могу». Некоторые искренние женщины не мужа винят в разводе, а себя не могут вынести такой, какой становятся рядом с этим мужчиной. Вот в чем яд. И у мужчин такие же проблемы: «Ну, я тоже превратился в неизвестно кого. Я с ней или не разговариваю или только говорю грубости. Мне она противна, она меня раздражает во всем, что она делает и говорит». То есть, я совершил ошибку, наелся нектара. Она была молодая, веселая, беззаботная, длинноногая, все было отлично. Теперь формы тела изменились, она превратилась в зануду, целыми днями ноет или пилит меня: «Плитка в ванной, плитка в ванной… Кран-кран… Воротись, поклонись рыбке… Обои-обои… Корыто-корыто…» Он думает: «Да что ж это такое? Несправедливо. Бог-то где? Столько яда в жизни человека. Не должно быть так. Человек для счастья родился. А тут кто-то тебе год за годом: «Е-е-е-е-е». И наконец, к нему приходят следующие мысли: «Я понял, чтобы хорошо терпеть яд, надо время от времени запивать его медом». Ну, а мед – это что? Угадайте. Другие отношения в страсти. Другая женщина.