Учитель

– Мелочь, которую я называю полицейской работой. – Дэниелс гордо улыбнулся.

– И он уже был таким?

– Какой-то наркоман позвонил в надежде на вознаграждение.

– Кто именно?

– Узнав, что вознаграждения не положено, назваться отказался. Звонил из автомата. Впрочем, какое это имеет значение? Честно говоря, я думал, ты обрадуешься, увидев негодяя мертвым.

Труп сфотографировали со всех сторон, засунули в пластиковый мешок и начали застегивать «молнию». Эдриан увидел, как исчезло лицо, и оглядел комнату. У Райана было множество друзей, готовых его приютить, не говоря уже о тех, кто хотел бы продемонстрировать преданность. Но не исключено, что кто-то заметил неполадки в работе системы и решил убрать основное звено. Что бы ни произошло на самом деле, Эдриан не сомневался: о намеренной или случайной передозировке речь не идет. К тому же Райан никогда не пользовался инъекциями. Теория заговора, которую он озвучил во время своего неожиданного визита, похоже, подтверждалась.

Вернувшись в управление, Эдриан направился в туалет. Закрыл глаза и начал плескать в лицо холодную воду. Глаз все еще помнил удар Райана. Вспомнилась знакомая боль, ведь в это самое место не раз попадал кулак отца. Иногда он даже скучал по привычным с детства ощущениям, мечтая валяться на земле избитым до крови. Вспомнилось худое мускулистое тело Райана: там, в заброшенном доме, оно напоминало тело наркомана. Эдриан посмотрел в зеркало на желто-зеленый синяк вокруг глаза. Через несколько дней он исчезнет, и тогда связь с Райаном окончательно оборвется. Эдриан нажал на синяк, чтобы проверить, будет ли больно. Ничего не почувствовал и нажал сильнее.

Разговор с Райаном не выходил из головы. В чем же дело? Должна существовать какая-то ниточка, которую необходимо найти. Сейчас уже не оставалось сомнений в том, что Райан не лгал. Глядя на собственное отражение, Эдриан вдруг спросил себя, что случится, если разбить зеркало головой – просто так, чтобы ощутить боль? Чистое безумие, но если ты рожден для насилия и боли, все остальное кажется неправильным. Может, именно поэтому Райан и стал таким человеком. Эдриан знал, что означает предательство отца, как знал и то, что множество наркоманов в детстве испытали сексуальное насилие. Подставить Райана ничего не стоило, вся его жизнь казалась прелюдией к печальному концу – даже без рассыпавшегося обвинения. Почему оно не осталось в прошлом?

Майлз вышел из туалета и вернулся к столу. Грей рассматривала фотографии с места смерти, но сразу подняла голову:

– Что творится в твоей голове? – Болезненное выражение растерянности на его лице не осталось незамеченным.

– Дэниелс нашел нож в квартире Райана.

– Верно.

– Дэниелс обнаружил труп Райна.

– И что?

– Ты позвонила Дэниелсу, когда мы наткнулись на тело доктора. Он примчался с такой скоростью, словно ждал за углом, и отпустил нас на все четыре стороны, даже не взяв показаний. Может, торопился убрать подальше?

– К чему ты клонишь?

– Он. Всегда и везде только он. А если Дэниелс замешан в том заговоре, который подозревал Райан?

– Но почему Дэниелс? Что он получает, подставив Райана Харта? И что нам делать, если это действительно так? Как доказать?

– Ничего не получает, во всяком случае, явно. Нужно, чтобы твой любимый криминалист проверил все эти улики. – Эдриан замолчал, размышляя о словах Райана. Многие его подозрения казались оправданными. – Пусть заодно проверит заключение патологоанатома относительно Кевина Харта. Видимо, доктор Воан тоже каким-то образом в этом замешан. Возможно, что-нибудь прояснится, и тогда станет ясно, что делать с Дэниелсом.

– А как насчет Маркхэма?

– Не могу понять, как он вписывается в общую картину. Наверное, разумно предположить, что Райан вел собственную игру, освободить его от подозрения в убийстве и начать все заново. Похоже, он просто стал козлом отпущения.

– Собираешься поделиться идеями с Моррисом?

– Нет. Пока надо разобраться во всех трех убийствах и понять, существует ли между ними связь.

В управление они вернулись затемно. Собираясь по домам, сотрудники наводили порядок на рабочих местах и выглядели вполне довольными. Взяв со стола Дэниелса несколько папок и найденную в доме Маркхэма коробку с документами, Эдриан внезапно вспомнил о визитках Кевина Харта – они так и лежали в кармане. Он достал их, методично разложил на столе, а потом сделал то же самое с бумагами Маркхэма и сравнил. Лишь одна карточка присутствовала в обоих выкладках: приглашение на благотворительный ужин в честь завершения реставрации местного музея.