Учитель

– Смысл есть. Всегда становится легче, если излить душу. Помните, с чего началось наше знакомство? Воспринимайте меня, как попутчика из поезда. Можно говорить обо всём потому, что мы больше никогда не встретимся.

Кристина нервно усмехнулась.

– Вы уверены? – она понуро опустила взгляд, не ожидая ответа.

Этим разговором девушка подтверждала его смутную догадку, отчего желание выяснить тайну, которая мучила её, только усилилось. Это не было праздным любопытством. Теодор ощущал её беспокойство и искренне желал избавить от него, внушить, что он готов её поддержать.

На минуту, окутанную звенящей тишиной, они скрестили взгляды. Кристина ничего не собиралась рассказывать, но участие мужчины в её неприятностях в который раз селило смутное убеждение в том, что она не одна, что есть кто-то, кроме матери, кому не безразлична её судьба. Но многолетняя привычка никому не доверять взяла своё и Кристина, громко выдохнув, нарушила молчание:

– Мне не нужна ничья помощь, господин Макинтайер. У меня всё хорошо. Думаю, на этом можно заканчивать. Спасибо, что уделили время, – она поднялась, отодвигая стул.

– Не стоит благодарности, – ответил ей мужчина, протягивая руку. – Мне было приятно пообщаться с вами.

Кристина вопросительно глянула на эту самую руку, затем на лицо её хозяина, после чего нерешительно подала свою. Теодор сжал маленькую ладошку довольно крепко, чуть притянув девушку к себе, чтобы завладеть её вниманием. Кристина с недоумением уставилась на него, ловя во взгляде серо-зелёных глаз новые грани неподдельного интереса и нежелания прекращать начатый разговор.

– Можно я пойду? – кротко спросила девушка.

– Идите, – кивнул учитель. – Но помните, что я вам сказал. – Он смотрел на неё с высоты своего внушительного роста и только теперь, оказавшись совсем рядом с учителем, Кристина оценила его величину. Нет, он вовсе не был худым. С чего она вообще это взяла? Серая рубашка немного обтягивала плечи и грудь, на которых выступали рельефные мышцы, широкую шею огибал плавный ворот и казалось, что именно эта шея не давала рубашке быть застёгнутой на все пуговицы. Какая-то совсем другая, почти неведомая степень волнения посетила Кристину в те секунды, за которые сильная рука с изящными длинными пальцами сжимала её ладонь. Но бежать и спасаться почему-то не хотелось. Девушка поймала и осознала все эти мысли, ничуть не пугаясь их.

– До свидания, – коротко попрощалась она.

– До понедельника, – уточнил Макинтайер.

Кристина покинула кабинет. Продвигаясь по длинному тёмному коридору к лестнице, она прокручивала в голове разговор с учителем и радовалась тому, что не поддалась порыву. В какой-то момент она ощутила, как всё внутри неё возопило о желании сознаться, открыться, ведь она так устала жить во лжи, не имея рядом никого, кому могла бы открыть себя. Доверить кому-то свою тайну было настолько противоречивым желанием, что до сего дня Кристина даже мысли такой не допускала. Хоть она и не рассказала ничего Теодору, но всё же ему удалось сдвинуть с места железобетонное укрепление, которое девушка выстраивала вокруг себя все эти годы. Но наиболее странным во всём этом было то, что Кристина сама позволила ему это сделать.

Пользуясь тем, что большая часть работы по подготовке газеты к выпуску была готова, а уроки худо-бедно выполнены, Кристина опустилась на пол возле своей кровати. Она вынула из сумки, запрятанной в дальнем углу тумбы, позабытую рукопись. Вспомнить о ней пришлось по причине острого потока вдохновения, нашедшего на девушку после общения с учителем. Она подправила несколько жарких моментов любовных сцен, дописала концовку для свидания на фабрике и даже получила одобрение от прожжённой и многоопытной Марты, которая со свойственной ей проницательностью отыскала истоки столь бурного творческого прорыва в недавнем свидании соседки с учителем. Кристина никак не прокомментировала её слова и в присущей ей манере изворачиваться, когда прижмут, ушла от ответа. Ханна же, впечатлённая донельзя, теперь лежала на своей подушке, теребя волосы, и причитала:

– Дайте мне Фернандо! Где такие водится? Я сейчас же туда поеду!

– Мне парочку захвати, – полушёпотом вставила Марта, дежурившая около двери. – Ты, кстати, назначила свидание Фридриху?

В тусклом свете настольной лампы видно было, как лицо Ханны исказила гримаса брезгливости.

– Я написала ему.

– И что?

– Сегодня ответил.

– Что ответил-то? Ты издеваешься? Договаривай! – шёпот фройляйн Крюге становился всё более рычащим.

– Ой, девочки, – Ханна приподнялась на постели, – как мне не хочется с ним встречаться, если бы вы только знали.

– Он согласился? – уточнила Кристина.

– Да. В субботу придёт к нам.

– Отлично. Если согласился, значит, уже не чокнутый, – вынесла свой вердикт Марта, забираясь к себе под одеяло. – Только чокнутый мог бы отказаться от свидания с тобой тем более, когда ты сама же и приглашаешь. Такую честь ему оказала.