Учитель биологии

Майор проснулся от собственного крика. Еще некоторое время он хрипел и крутил головой, пока не понял, что сидит в собственной кровати и кричит, держа правой рукой мокрую то ли от слез, то ли от слюны подушку. Придя в себя, он отбросил подушку в сторону и посмотрел на часы. Время было полшестого утра. Ложиться больше он не стал, все равно на работу скоро, – подумал он и пошел умываться. Страх и тревога, мучившие его так долго, исчезли, уступив место спокойствию и душевному покою, и почему-то он был в твердой уверенности, что нужно делать и как, словно невидимая рука направляла его, выводя из тьмы, в которой он оказался.

Через пару часов он был уже на работе, дверь пропускного пункта никак не открывалась, он несколько раз нажал на кнопку звонка, и наконец электронный замок щелкнул. Охранник проводил его заспанным удивленным взглядом, так как майор обычно приходил к половине девятого, а тут приперся на час раньше, и, подойдя к решетке, попытался реабилитировать себя:

– Товарищ майор, – громко доложил он, – за время моего дежурства происшествий не случилось.

Однако тот, даже не удостоив его взглядом, прошел дальше. «Видно, не в духе», – подумал охранник и, поудобнее усевшись в кресло, снова задремал.

Войдя в кабинет, он первым делом налил себе выпить, двести грамм водки он проглотил, не почувствовав ни вкуса, ни запаха, затем опустился на свое рабочее место и стал думать. «Совсем все не так, – думал он, – вроде и кадровик, и доктор в один голос твердили о моем отдыхе, а что даст этот отдых? Ничего. Клизмой еще никому душу не вылечили. Да и сам я давно чувствовал, что свернул не на тот путь. А все верил обещаниям начальства о скором переводе в тихое и спокойное место. А что в итоге? Галлюцинации или бред, чуть ли не каждую ночь. Не было ведь такого, когда работал простым оперативником, выслеживая воров карманников или грабителей и убийц, и люди были благодарны мне. Работа должна приносить удовольствие, ну или хотя бы удовлетворение от того, что ты делаешь нужное дело. Здесь, в своем бункере я как-то упустил себя и стал мясником, получающим удовольствие от пыток, крови и чужих страданий, даже не могу никому сказать, чем же таким я на своей службе занимаюсь. Да если и скажу – будут шарахаться как от прокаженного… Надо начать новую жизнь, только пока не знаю как. Тяжело даже самому себе признаться, что не прав. И надо с учителем поговорить, прояснить одну нестыковку, причем ключевую, от его ответа многое будет зависеть». Он налил себе еще сто грамм водки, залпом выпил и стал в ящике стола искать сигареты. Он практически не курил, но держал в столе пачку-другую на всякий случай. Пошарив в нижнем ящике стола, он нашел мятую пачку сигарет и, достав одну, закурил. «Вот так, – продолжил он размышления, – делаешь что-то, ковыряешься в надежде на лучшее будущее, а в итоге оказывается – пустота, круглый ноль и никакого просвета». Раздумья его прервал доктор, тоже, как ни странно, явившийся несколько раньше обычного.

– Здорово, начальник! Что, водку с утра хлещешь? – с некоторой фамильярностью спросил доктор.

– Да. А что? Ты будешь?

– Наливай, – согласился доктор, – работа у нас говно, хоть отвлечемся немного.

– Как съездил, я слышал, ты там на операции был? – спросил доктор.

– Да вроде ничего, побыл полдня и погнали обратно, мол, занимайся своей работой.

– А с чего тебя туда понесло?

– Да все путем, шефа увидел, инструкции получил и назад, нет худа без добра.

– И что шеф сказал по Махмуду?

– Сказал, чтобы в следующую среду предоставил распечатку допроса, так что время есть.

– На что время есть? – переспросил доктор. – Какую распечатку ты ему дашь? Если затевать все это, надо делать сегодня или завтра. Потом времени не будет. И еще, там с учителем новенький в больничке, я его подлечил, так что он твой, можешь забирать.

– Не сегодня.

– Почему?

– Сегодня я буду думать, я решил, что надо взвесить все. И беру себе один отгул. Я никого сегодня не допрашиваю. Разве что поговорю с учителем.

– Только поговоришь?

– Да, только поговорю, мне нужно проверить одну вещь.

– Что за вещь?

– Тебе этого не понять.

– Как это?

– Так.

– Мне надо присутствовать?

– Нет, не надо. Я же сказал, я буду только беседовать.

– Ну, ладно, беседуй, я хотел отлучиться по делам, родительское собрание у младшей и все такое, разрешаешь?

– Давай, конечно, выйдешь от меня, передай, чтобы учителя привели.

– Ладно, спасибо, до завтра.

– До завтра.

Дверь за доктором закрылась, и майор, затянувшись сигаретой, снова погрузился в раздумья.

– Разрешите войти?

– Входите.

Дверь открылась и охранник ввел учителя.

– Товарищ майор, доставил, как приказали.

– Спасибо, можешь идти.

– Есть.

Учитель стоял посреди комнаты допросов, ожидая, что будет дальше, и готовясь к худшему.

– Ну давай, садись, – сказал майор и указал на стул.

– А что, – поинтересовался учитель, – опять неформальная беседа?

– Да, представь себе. Доктор сказал, что ты уже в форме и готов страдать дальше, – пошутил он.

– Ну, раз так, – обреченно ответил учитель. – Начинайте.

– Да не кисни ты, – усмехнулся майор, – мы же договорились, просто беседуем.